«Сразу после рождения я попал в приют, где и вырос. Далеко не лучший старт. Но наша замечательная страна предоставляет массу возможностей для целеустремленного человека. Теперь я хочу отблагодарить Америку, отдав для её блага всего себя. Я баллотируюсь на пост президента и клянусь защищать интересы своих соотечественников, как собственные», - выдержка из черновика предвыборного выступления Грейдона Кридда. Спичрайтер, ответственный за данный текст, был уволен с ускорением 9,81 м/с².

Из всех возможных источников вытравлена настоящая история происхождения Грейдона, и неудивительно.
Он является плодом полуслучайного обмена генетическим материалом между Рейвен Даркхолм и Виктором Кридом. Некоторые вещи нужно просто принять и смириться с ними.
Для матери он явно был первым блином, который мало того, что вышел комом, так ещё и испоганил всю кухню. Прежде чем раздвигать ноги, нужно шевелить мозгами, сказал бы Грейдон образца двухтысячного года и старше.

Ребёнок требовал всяких ужасов вроде внимания, заботы и смены памперсов, ребёнок мешал карьере и, самое жуткое, он не был синим, а значит, никак не сочетался с матерью, которая была чётко выраженным зимним цветотипом, всегда актуальным при любых веяниях моды.
Его судьба была решена. Так во младенчестве Грейдон получил первый жизненный урок: не верь сиськам.

Рейвен сплавила его к другим людям и продолжила устраивать хорошо оплачиваемые встряски на международной арене. Грейдон, с пелёнок бывший целеустремлённым маленьким ублюдком, всецело посвятил себя росту и развитию.
Статистика была против него – он ни в чём не превосходил миллионы детей своего возраста. Интеллект, сила, скорость, умение собрать башню из кубиков – всё это вполне укладывалось в нормы. Для себя-то он был самым замечательным, но матери требовались свершения.
О существовании такого зверя, как «отец», чьё участие необходимо аисту для успешной доставки младенца от Санта-Клауса, Грейдон узнал лет в шесть от одной из воспитательниц. Не поверил.
В интернате ему нравилось гораздо больше, чем с матерью. Та будто бы отбывала повинность по общению с ним – и в отличие от работниц интерната плохо это скрывала. А в итоге и вовсе оказалась пришельцем или чем-то вроде.

Вскоре после того, как тринадцатилетний Грейдон увидел истинный облик Рейвен и поверил в инопланетян, та пропала. На счёт интерната перестали поступать средства за содержание, а все контакты перестали отвечать. В конечном итоге Грейдон попал в приют.
Условия жизни значительно ухудшились, пришлось приспосабливаться. И без того далеко не самый добрый-честный-открытый человек в мире, Грейдон размахнулся во всю ширь. Его ненавидели и боялись, он просто ненавидел.
В то время он спал и видел, как найдёт мать и заставит её поплясать. Стиль танца менялся от фантазии к фантазии, но регулярно всплывала тема умирающего лебедя с вариациями в виде оторванных рук или ног.

В четырнадцать лет он был взят на патронажное воспитание бездетной парой. Глава семейства утомился от бизнеса и захотел войти в Конгресс, для чего ему потребовалось набирать очки перед обществом. Забота о никому более не нужном подростке стала плюсом в его личном деле.
Перед Грейдоном поставили задачу не доставлять проблем и быть приветливым. С семейством, что взяло его на попечение, он поладил.

Вне замкнутых мирков интерната и приюта он получил больший доступ к информации и вскоре докопался до тех скандальных записей, где мутанты (и его мать во всей своей первозданной синеве) являют себя белому свету. Паззл сложился – и получившаяся картинка не очень радовала. В мире действительно существовали мутанты. Многие старались этому не верить, но факты настойчиво лезли в глаза.
Долгое время Грейдон внимательно прислушивался к себе, но не находил особенных отклонений. Убедившись в своей нормальности, он вздохнул спокойно.

Видимо, подростковый возраст исчерпал лимит возможных подлянок, а потому Грейдона десяток лет не беспокоило ничего серьёзней отказа девчонки пойти в кино. Он взрослел, получал образование и сталкивался с мутантами только в телерепортажах. И если Мистик мелькала в срочных выпусках, то насчёт отца информации так и не было. Интуиция и самокритичное отношение подсказывали Грейдону, что от нормального мужика такой фрукт, как он, точно не родился бы.

Благодаря связям опекуна он получил работу в крупной корпорации, где и провёл семь лет, постепенно поднимаясь в должности. Вступив в кризис среднего возраста, наконец, решил закрыть гештальт и узнать имя второго фигуранта того постельного (диванного? Настольного? Фу, даже думать мерзко) дела, в результате которого получился ни кто иной, как он.
Частные детективы сработали на ура, полностью отработав гонорар. Получив досье на своих ближайших родственников, Грейдон без удивления обнаружил, что они все, как один, выродки. Генетические уродцы, как и его мать, как и все эти террористы, творящие в мире полный дестрой. Взвешенно и хладнокровно расхреначив кресло о стену, Грейдон задумался о том, как будет жить с такими родственниками. Результатом длительных раздумий стала батарея опустошённых бутылок и свора наёмных убийц. Но это было скорее порывом, чем этапом планомерной деятельности. Хотя, нужно признать, бомба, имплантированная в Виктора Крида, стала отличным подарком Грейдону на рождество, от самого себя с наилучшими пожеланиями.

Отдельно печалил тот факт, что власти не спешили с активными действиями по уничтожению этих выродков. Да, что-то определённо предпринималось, но Грейдону это казалось недостаточным. По факту же мутанты продолжали выяснять отношения, разнося при этом всё вокруг. Какие-то из них даже имели наглость заявлять, что они-то на стороне людей, просто так получилось. Просто супер-силы вышли из-под контроля. Просто очередной злодей в стрёмном костюме хотел устроить конец света  – и было необходимо его остановить, а без жертв это было невозможно.
Видимо, один героически спасённый из-под обломков ребёнок считался среди таких типов индульгенцией на стирание с лица земли целых районов.
Мутанты опасны своей нестабильностью. Своей непредсказуемостью. Своей силой. И неудивительно, что простые люди, обычные homo sapiens, которые пока что составляли большинство среди обитателей планеты и, вообще-то, строили цивилизацию под себя, их боялись. Грейдон чувствовал их страх и желание прекратить всё любым способом.
Тогда он понял, что может предложить людям меры для усекновения мутантской заразы.

Он основал общество «Друзья Человечества». Поначалу «Друзья» походили на нечто среднее между «Ку-клукс-кланом» и кружком по управлению гневом. Представители самых разных слоёв общества могли прийти туда, рассказать о том, как им навредили действия мутантов, и пофантазировать о мести. Те, чьи намерения были тверды, получали поддержку – и шли на дело. Находились информаторы, знающие о слабых местах конкретного мутанта, находились дельцы, предоставляющие оружие, находились деньги. Вскоре в «Друзьях» образовалось крепкое боевое звено, готовое на любые зверства. Грейдон спонсировал их, вдохновлял и активно участвовал в операциях.

Вскоре ему стало тесно на уровне террористической клики. В легализации партии ему помог опекун. Тот уже был немолод и вышел в отставку, но связи ещё имел. В Грейдоне он видел себя, а для некоторых завзятых эгоистов это максимально возможная любовь к ближнему.
Объединив вокруг себя ещё больше озлобленных, запуганных или просто любящих насилие людей, Грейдон с размахом взялся за дело. Акции устрашения, убийства, подкуп государственных лиц, шантаж, разработка антимутантского оружия, чистка рядов – всё это имелось в ассортименте.
В публичных выступлениях Крид напирал на количество жертв и разрушений на совести мутантов, с умением прожжённого юриста передёргивая факты и манипулируя мнением среднестатистического обывателя, который хочет спокойной жизни с унылыми буднями, приёмом пищи по расписанию – и точно без светопреставления на главной площади, летающих людей, людей-похожих-на-чёрт-те-что и тварей из иных измерений. «Друзья» обещали защитить от всего этого.

Внутри партии начали муссироваться разговоры о том, что стране нужна «сильная рука». Подобные речи никогда не ведут ни к чему хорошему.
Так и вышло: на следующих же выборах в числе кандидатов значился Грейдон Крид.
Он обещал защиту, спокойствие и отсутствие необъяснимой херни в телевизоре, кроме как по каналу «Никелодеон» и иже с ним. Мнение избирателей, как водится, колебалось. Для его уравновешивания «Друзья» осуществили несколько террористических актов, в которых обвинили мутантов. О менее заметных подковёрных играх стоило бы написать книгу, которой никто бы не поверил.
Так или иначе, а предварительные прогнозы обещали Грейдону хороший шанс стать первым лицом государства. Если бы не одно «но».

В результате предательства ближайших сторонников Грейдон был похищен и насильственно водворён под крыло матери. Тупейшая ситуация, особенно если тебе больше восемнадцати. Всё осложнялось также энным числом жертв, которые обе стороны могли предъявить друг другу, многолетним терроризмом обоих, взаимной ненавистью, детскими травмами и лютой непереносимостью синего цвета со стороны Грейдона.

Семейная драма привела к нетривиальному результату. Грейдона, невзирая на сопротивление, препроводили в лабораторию. Откуда он вышел нескоро. И, если уж не то пошло, не собой.
Вживлённый ген Икс устроил всему организму встряску. Грейдон, пусть пребывавший в отличной форме для своего возраста, обнаружил в себе бодрость, которой давно не помнил. Но к радостям омоложения прибавились другие изменения внешности. Сквозь кожу неконтролируемо лезла чешуя, росли ногти, глаза начали светиться в темноте – Крид стал ходячим воплощением врага, образ которого взрастил в мозгах сторонников и обывателей.

Зная, что официально его признали мёртвым и что выборам можно сделать ручкой, Грейдон, тем не менее, планирует найти выход и вернуться на политическую арену. План «найти выход» включает в себя пункты «отвязаться от Синей Суки», «вычислить и убить предателей», «научиться избегать обнаружения своей новой сущности», «стать Президентом» и «уничтожить всех выродков».
Где-то между этими пунктами так и напрашивается перебирание крупы и выращивание сорока розовых кустов, но Грейдон Крид не из тех, кто легко сдаётся.

Большую часть индивидуумов с таким набором качеств и склонностей называют последними скотами. Меньшую, элитарную – политиками.
Грейдон не отягощён таким атавизмом сознания, как совесть. Плевал на сопереживание. В гробу видел жалость и прыгал на могиле стыда. Для достижения своей цели он пройдёт по головам, по головам младенцев, по головам младенцев-сирот-инвалидов. И после этого только пожалеет об испачканных подмётках.
Тщеславен. Склонен рисоваться. Падок на лесть. Даже самые грубые зализы вызывают с его стороны тёплые чувства, ведь льстящий не зря льстит, он понимает, что сейчас нужно засунуть гордость поглубже и выказать уважение сильным мира сего.
Зачастую проявляет излишнюю самоуверенность, но в последствиях всегда обвинит кого-то другого. Предпочитает отталкиваться от максимы, что есть его мнение и мнение идиота.
Хитроумен, любит крутить интриги. При необходимости может скрыть свою мерзенькую натуру и расположить к себе.
Упрям. Нетерпим и вспыльчив, но умеет подавать месть в разных температурных вариациях. Жесток, склонен к садизму и получает от чужих страданий яркий заряд позитивной энергии.
При кажущейся нестабильности психики пребывает в полной гармонии с собой.
Ненавидит мутантов, но при этом понимает: не будь этих выродков, их следовало бы придумать. С глобальной точки зрения неважно, чем будут отличаться враги, национальностью ли, вероисповеданием, половыми привычками или генетическими особенностями.
Свою биологическую мать называет Синей Сукой. За исключением интервью, где она именуется «несчастной женщиной, загнанной в тяжёлые обстоятельства». И тех случаев, когда Грейдон слишком зол, чтоб обозначать цвет кожи.

Ах, Нью-Йорк, Нью-Йорк. Не зря его зовут "Большое яблоко", ведь мозгов в нём столько же, сколько в этом фрукте. Всего три дня прошло с момента громкого возвещения о приходе Люцифера - и что происходит в городе? Все судачат о громком камин-ауте какой-то среднеразрядной звезды. Разве что на стенах тут и там мелькают сатанистские надписи, а с улиц полностью исчезли чёрные кошки, выкошенные модой на кровавые ритуалы. И психов стало больше. Многие смертные только и ждут толчка, балансируя на тонкой грани меж внешней нормальностью и хранением собственных экскрементов в банках.
Поучаствовав в триумфе сил тьмы, Садрагиэль вернулся к своей людской жизни, которая, для разнообразия, проходила спокойно. Выходные он провёл за просмотром телевизора, попойками в баре и полированием туфли, что была подарена ему Аваддоном, этой Золушкой двадцать первого века. Подарки обычно вручают с меньшей начальной скоростью и метят не в затылок, ну да эти пылкие штучки такие пылкие.
И, конечно же, Конрад, холостяк, страховщик и обаяшка, не забывал выгуливать своего питомца. В этом заключалось особенное удовольствие: общаться с другими счастливыми хозяевами, рассказывать им о своей красавице, хвастаться изученными ею трюками и делиться забавными историями из совместной жизни.
- ...я сквозь сон бормочу, не сейчас, мол, а она всё теребит меня, теребит. Царапается. Я перевернулся на спину, тру глаза, потягиваюсь. А Дорогая, будто ей только того и нужно было, устроилась у меня на животе, пригрелась и затихла. Так я потом час встать не мог, чтоб её не потревожить.
Он поглаживал свою любимицу, держал поводок с гордостью, сиял глазами, не хуже камушков на обновке Дорогой.
Отличный образ заботливого хозяина, с одним нюансом. Дорогая была не собакой, не кошкой и даже не хорьком. Питомцем Садрагиэля была оторванная женская рука. Рука Иш Таб. В красивом слейв-браслете, ухоженная, с аккуратным маникюром. Изящная, как сама смерть.
За два века, что Дорогая пробыла с Садрагиэлем, она явно прибавила в длине. У неё начинал формироваться локоть. Скоро совсем большой станет.
В понедельник Садрагиэль привёл её и в офис. Очень уж не хотелось расставаться. В лучших традициях руководителя он явился сильно после обеда.
И за секунду до столкновения с метнувшимся наружу Хитклиффом успел поймать его за плечи. Развернул, подтолкнул смертного обратно, продавливая в дверной проём. Цепко обнял, притиснул к себе, из-за его головы разглядывая женщину, чьи туфли явно стоили больше, чем вся контора "Парк-Лейн и К".
- Гэри, душа моя, ты ведь добавил в вино нашей гостьи пару капель крови, как я тебя учил? - спросил Садрагиэль и прикусил ухо своего помощника - аккуратное, как и весь Хитклифф. Пожевал, помял зубами мягкую тёплую мочку. - Умничка, хороший мальчик. Как зовут прекрасную леди, что осчастливила наш офис своим присутствием? О, фройляйн Рихтгофен, моё почтение. Хитклифф, мне тоже вина. Да, с кровью. Не скупись только, помни, что я тебя люблю. Потом погуляй, можешь взять с собой пару папок с архивами, чтоб не скучно было.
Выпустив помощника и получив от него волнительно пахнущий бокал с вином, Садрагиэль отстегнул поводок Дорогой, пуская её побегать по помещению. Та сразу же испарилась - лишь редкие шорохи и цоканье ногтей из разных углов время от времени напоминали о ней.
- Что бы вам ни говорил Хитклифф, он всё врёт. Если, конечно, он не заявлял, что я ждал вас всю свою жизнь.
Клыкастая улыбка осветила откровенную лесть - Садрагиэль и не пытался быть более тонок. Зачем, если его и так насквозь видят.
Думать, что такая красивая женщина способна рассмотреть его по самый спинной мозг, было безмерно приятно. Садрагиэль опустился в кресло напротив той, что хотела зваться Корнелией фон Рихтгофен, чиркнул ногтем о подошву ботинка, зажёг искрой сигарету. Затянулся, закинул ноги на стол - и блаженно выпустил в воздух первый дымный хвост.
- Ох, простите, где же мои манеры, - опомнился он. Достал из пачки вторую сигарету, зажёг её прежним манером и предложил гостье. После чего вновь откинулся на спинку кресла.
Корнелия была красива, как богиня. Ничего удивительного.
Такая красота горчит на языке ядом, хватает за сердце нехорошим предчувствием, любование ею легко перетекает в фанатичное поклонение - и вот уже кровь льётся на алтарь повелительницы ночи.
Садрагиэль не отказался бы пощупать её. Хотя и окропление алтаря несло в себе немало сладостного.
И он был уверен, что сохранит об этой встрече сувенир. Какой-нибудь.
Дорогая наверняка обрадуется подруге.
- Чем могу быть полезен? Страховой полис, необычная фобия на заказ, жаркий секс, продажа души, совместное убийство, жаркий секс на страховых полисах? Ещё я неплохо готовлю, имею опыт канонира, а также отлично отпиливаю или целую ноги, в зависимости от ситуации. И я уже предлагал вам дьявольски-жаркий секс? Предлагаю.