Встреча с асфальтом была не слишком приятна. Высокими манерами Дедпул как-то никогда не отличался.
- Не пробовал носить бронежилет? - В спину наёмника спросила Хеллстром, с грацией пьяного лося поднимаясь на ноги и несколько раздражённо отряхивая своё пальто, которое помимо крови расцвело ещё затейливыми грязевыми подтёками: королева не только в повадках, но и в воспитании, дочь дьявола не очень любила, когда её бесцеремонно роняли на землю. Другое дело на кровать. - Тогда придётся латать только... Некоторые части костюма.
Сама она на пули внимания обращала ещё меньше внимания, чем Уилсон - тому хотя бы можно было при большом старании повредить, если попасть в упор, Сатану же не брал не только свинец, но даже атомная бомба, взорвавшаяся под ногами, разве что элегантно уложенная причёска могла слегка пострадать, заставив суккуба глубоко оскорбиться на несправделивость этого бренного мира. На счастье мафиози, которым и так не слишком повезло в эту прекрасную ночь, сегодня рыжая свои локоны не заплетала, поэтому обидеть её было сложно. С некоторым относительным интересом осмотрев труп последнего почти-выжившего, который почему-то предпочёл наложить на себя руки, демон присела рядом с ним на корточки и, расстегнув ворот рубашки, внимательно осмотрела впадинку между ключиц.
Души у смертного не было: сиял посреди груди тёмный бездонный провал. Интересно, за что успел заложить - за любовь, за деньги или за удачу? Явно не за бессмертие, хотя зря.
Дедпул времени даром не терял: когда княжна закончила свои анатомические изыскания и теперь раздумывала, обо что бы вытереть запачканные руки (для этой возвышенной цели в результате был избран серо-жемчужный пиджак напарника предыдущего победителя в номинации на премию Дарвина), он уже живенько облапал выступающие части Таниной фигуры. В прочем, особо против суккуб не была. В конце концов, приятное разнообразие: во-первых, Уэйд был крайне непредсказуем, чем очень занимал такое же нелинейное восприятие действительности у Хеллстром, а во-вторых, добиться от него эмоционального отклика было значительно легче, чем от отдельно взятых арийских бревён.
Не будем показывать пальцем, хотя это был слон, да.
Зазвучали сирены.
Дьяволица, до этого созерцавшая стену, к которой автоматной очередью был буквально пристрочен боевик, в руке по-прежнему всё ещё сжимавший какой-то пистолет-пулемёт, повернула голову и с задумчивым интересом посмотрела на полицейских, уже занявших боевые позиции. Какая прелесть, какая самоотверженность гражданскому долгу. Рыцари чести без страха и упрёка просто. Густо-алые губы на мгновение изогнулись в ироничной кошачьей усмешке.
- Нет, у меня есть идея получше. Подожди пару минут, - ответила она Дедпулу, ловко выворачиваясь из его объятий. - Терпеть не могу полицейские машины - в них всегда такие неудобные сиденья... И освежитель в салоне всегда самый мерзкий на запах. Закрой уши.
Откинув длинные косы на спину - они снова засияли, заискрились изнутри, точно угли костра, на которые дохнуло ветром, разворошив их покой - девушка пошла по переулку, выразительно покачивая бёдрами. За много лет модельной практики её походка была отточена просто до безобразия.
- Какой прекрасный вечер, господа, неправда ли? - Промурылкала девушка с лицом Венеры, и в хрипловатом, грудном голосе её запели ноты русалки, чарующей моряков. - Будьте добры, опустите оружие, ведь вы же всё равно не сможете выстрелить. Пожалуйста.
Любовная магия, полная древнего, тёмного колдовства очарования, что зародилось задолго до первых людей, стелилась по земле, струясь, точно родниковая вода; она текла по асфальту, смешиваясь с металлическим привкусом крови; впитывалась в уши, проникала в сознание, захватывала собою весь разум; и прошло всего с полминуты, как вместо двух опер-групп напротив королевы стояли восемь абсолютно бесполезных зомби, в глазах которых не отражалось и капли мысли - только глубочайшая любовь и преданность этому неземному созданию небесной красоты. Чаровница кашлянула и повернулась к наёмнику в красном.
- Вы ничего не вспомните, - милостиво добавила она спустя пару секунд раздумий, после чего махнула рукой Пулу, приглашая за собой. - Пойдём.