Все в "Друзьях Человечества" знали, что война неизбежна. Более того, она идёт прямо сейчас, не всегда заметная обывателям. В любой момент сбрендивший мутант может обрести ещё большую силу и начать Апокалипсис.
"Друзья" готовились, возводя бункеры. Некоторые были настолько засекречены, что о них знала лишь самая верхушка. Большую часть из которой Грейдон выкосил лично.
Один из тех, кто выжил и хотел снова встать под его знамёна, передал ему записку с координатами. Там и встретились.
У Грейдона снова были сторонники. И он снова стремился затопить страну кровью нелюдей.
Но сначала он хотел расплатиться по одному счёту.

Изловить Пташку было нелегко. Крид потерял половину своих людей, которых и так было немного. Но они взяли массой, вооружением, защищающими от телепатии шлемами и... да, участием Грейдона, которого она же сама и тренировала.
Очень заботливо с её стороны.
Её поместили в камеру, и первые дни он следил за ней только через монитор. Поднимал старые связи, налаживал поставки оружия, прощупывал людей - и смотрел, смотрел на неё.
Будто пристальный взгляд мог разрешить все вопросы и пробудить некий участок мозга, в котором кроется объективная картина мира.
Ничего не откликалось. Только память, которой в свете новых событий никак нельзя было доверять.
Тогда Грейдон взял старый потрёпанный шлем, который боевики "Друзей" надевали на операции и который навевал смутную тоску по тем временам, когда партия только строилась. И вошёл к Адель.
Он сделал ей инъекцию, которая должна была сбросить все лишние, лживые пристройки сознания. Спрашивал, допытывался. Сколько лет она на него влияла. Что было реальным - насколько это возможно - а что являлось продуктом внушения. Как глубоко она в него залезла (и знал, чувствовал - в самую сердцевину).
Никакие ответы его не устраивали. С тем же успехом Адель могла познакомиться с ним вчера - и он додумал бы себе несколько лет знакомства, полных самыми разнообразными переживаниями. Был ли у них роман в прошлом? Пришла ли она к нему, прячущемуся в канализации, ненавидящему себя нового? Колесили ли они по всей стране, вырезая предателей? Какие поступки он совершил не по своей воле? О чём ему пришлось забыть, а что - "вспомнить"?
Без отправной точки, без незыблемой, непреложной истины Грейдон чувствовал, что всё, что он знает о своей жизни и о себе, разваливается на куски.
А когда твой мир рассыпается, почему бы не поделиться этим с виновником?
Камера Адель полнилась криком, а Грейдон слушал её голос, запрокинув голову и прикрыв глаза.
Это - точно было настоящим. За это можно было держаться.
Она на стороне Саблезубого.
И это единственное, что нужно знать. Единственное, что Грейдон хотел знать.
Она мутант. Она телепат, читающий мысли, манипулирующий памятью и отдающий приказы. Если она захочет, если не помешать ей - она может принудить его сделать что угодно. Стать кем угодно.
Лора правильно говорила, лучше броситься в чан с кислотой. Но и это намерение телепат может выкорчевать из головы. Ведь так удобно иметь при себе ручного убийцу.
Сильней всего бесила собственная самоуверенность. Он знал, что ей нельзя доверять, и не доверял. Но этого недоверия было ничтожно мало. Нужно было не подпускать её к себе на пушечный выстрел. Чуть ближе - и уже поздно.
Он допустил. При всей своей лелеемой паранойе, подозрительности и одержимости безопасностью.
Наверное, к этому она тоже приложила руку. Ведь не всегда же он был таким идиотом.
Упрямо выдвинув челюсть, Грейдон открыл дверь и вошёл в камеру Пташки.
- Голова болит, милая? - издевательски заботливо спросил он.
Так сложно было не прострелить эту голову, содержимое которой могло его уничтожить. А может, и уничтожило, просто он ещё не знает. Ведь неизвестно, какие установки она внедрила ему в разум.
Кровавые царапины, драные раны, дикий взгляд. Адель никогда не выглядела так раньше. Если это "раньше", когда он упивался её чутко откликающимся, совершенным телом, вообще когда-либо происходило.
Ей очень плохо от инъекции и пустоты, она сходит с ума, она заперта уже не первый день и знает, что у неё мало шансов выйти отсюда. Умом Грейдон понимал всё это, и всё равно его кольнуло острое, навязчивое раздражение. Его Адель всегда выглядела идеальной и соблазнительной. Но не нарочито, без видимых усилий. Она просто была такой.
Он приблизился к Адель, обхватил голову ладонями. Волосы под руками были свалявшимися и слипшимися от крови.
Она пахла собой ещё ярче.
- Ещё укол? - спросил Грейдон с той же мягкой ноткой заботы в голосе.
И с чёрными злыми глазами.[AVA]http://s3.uploads.ru/fOoiv.png[/AVA]

Отредактировано Graydon Creed (2015-12-27 13:53:09)

Новое воспоминание заставило Грейдона свистяще выдохнуть сквозь зубы. Он изо всех сил пытался не погружаться в прошлое и не изучать его под призмой нового знания, чтоб не убить Адель сию секунду. Она же сама подталкивала его внимание к болезненным моментам.
Наверное, она действительно очень хотела умереть.
Кожа Крида покрылась чешуёй за секунду до касания. Он сделал это непроизвольно, на инстинктах. Он уже перевёл Адель в разряд врагов.
Его броня защищала от пуль, ударов ножа и огня. От некогда приятных ощущений - как оказалось, тоже. Грейдон зло уставился на эту руку. Пронзительно красивую, даже испещрённой воспалёнными продольными царапинами.
- Ты правда хочешь сдохнуть, как Пулман?
Грейдон провёл когтями по коже Адель, обводя кромку рёбер.
Она дрожала.
И одно это стоило всех людей, что пришли в негодность во время поимки.
Сложенная лодочкой ладонь упёрлась Бёрг в солнечное сплетение. Обрывки одежды нисколько не мешали, только подчёркивали все эти до боли знакомые участки тела, что виднелись в прорехах. Концентрировали на них внимание.
Самый выступающий коготь вспорол кожу, начал мягко, почти незаметно погружаться в расступающуюся под давлением плоть. С каждым вдохом Адель, каждым ударом сердца.
Кровь лилась в ладонь Грейдона, густая, обжигающая. Он смотрел в глаза Пташки.
- Нет. Он на самом деле был мне другом хоть какое-то время, - он выдернул руку из раны, которая ещё не стала достаточно глубокой, чтоб серьёзно угрожать здоровью. Но достаточно - чтоб кончики пальцев ощутили контраст между покрытой ледяным потом кожей Адель и тем, какая горячая она изнутри. - А ты управляла мной с первой минуты. Ты переделала меня, как показалось удобней, лживая тварь. Как будто я какой-то сраный гаджет не с теми настройками.
Он скрипнул зубами, задышал ровнее, успокаиваясь. Провёл по мокрой щеке Адель. Теперь дорожку слёз пересекал след из её собственной крови.
Раньше она терпеть не могла, когда её пачкали кровью. Но раньше она бы и не дрожала в одиночной камере в три мучения на четыре крика.
Она смотрела на него так, будто бы не предала. Будто бы совершенно не знала и всерьёз надеялась на прощение.
Она была нужна ему, и за это её стоило бы ненавидеть сильней, чем за работу на Саблезубого и тихий мысленный приказ, что в любой момент может отправить Грейдона Крида в психушку - или сделать его основателем детского сада для мутантов или стереть его память начисто.
Грейдон обнял её, привычно и без необходимости соизмеряя силу - они были слишком разными по росту и комплекции. Казалось, кости захрустят от любого неловкого движения.
Нет, никогда. Только мокрое пятно на рубашке, растекающееся от соприкосновения с раной на груди Адель.
- У тебя самая отвратительная способность из всех возможных, - сказал Грейдон, мучительно знакомыми движениями поглаживая её лопатки, гибкую спину, звеняще тонкую талию. Растирая в попытке прогнать дрожь и разгладить мурашки. И касания, и тон были мягкими, ласкающими. - От неё просто выворачивает наизнанку. Те, чья мутация исказила внешность, источающие слизь, заменяющие свою плоть каким-нибудь веществом, другие изуродованные подделки под человека - ничто в сравнении с тобой.
Он глубоко вдохнул её запах. Примесь ярко химической нотки раздражала, но в остальном это была совершенно прежняя Адель. Вся она. Всё её тело.
Ладони помнили. Обоняние - тоже.
Шелковистый шёпот кожи. Тепло и хрупкость.
Адель.
- Ты погружаешься прямо в загустевший гной чужих мыслей, добавляешь туда новой заразы - и пьёшь получившийся коктейль. Скажешь, не так? Другим способом тебе не удастся встроиться в чужую жизнь, потому что без этого ты никому не нужна. Ты просто вцепляющийся в других паразит, больной и жалкий. Теперь ещё более больной и жалкий.
Нет, он ни за что не допустит, чтобы она стала овощем.
Каждый раз состав смеси в шприце дорабатывался, а доза регулировалась в соответствии с реакцией на неё. Не в планах Грейдона было безвозвратно повредить мозг Пташки.
- Ты теперь надолго со мной. Сама приучила к тому, что всегда рядом, а теперь не рада?
Нежные до горечи объятия. Таящаяся на дне слов лютая ненависть.
Грейдон крепче прижал к себе Адель.
Он правдиво описал свои ощущения от силы Пташки. Он чувствовал себя очень тяжело, одержимо больным.
- Всё остаётся по-прежнему, милая. Ты моя девушка, ты мутант. Мы вместе. Кстати, вот-вот наступит Рождество. Хочешь пиццу?[AVA]http://s3.uploads.ru/fOoiv.png[/AVA]

Отредактировано Graydon Creed (2015-12-30 01:09:18)

- Нет никакой связи, - твёрдо сказал Грейдон. Уверенные слова окутывали его, как бронированная чешуя. - Между нами нет никакой связи. Ты внушила мне её, но больше у тебя не будет такой возможности.
Адель всё ещё управляла им, пугающе влияя на настроение. Впору поверить, что шлем ненадёжен - но он  и такие же столько раз спасали жизни боевикам "Друзей Человечества", столько раз защищали их от воздействия преследуемых, загоняемых мутантов, что этого не могло быть. Будь иначе, Грейдон бы уже выпустил Пташку, отдал ей все секретные коды, координаты всех тайников с оружием, перевёл на неё все деньги и застрелился бы. Вполне ожидаемые действия от того, кого держат в плену и сводят с ума.
Но Грейдон не испытывал желания сделать всё это. Всего лишь противоестественно своей природе верил в её слова. В произносимое и нет, в выражаемое лишь взглядом. В объятия, такие, будто он был для Пташки единственной стабильной точкой в этом качающемся, распадающемся мире.
- Не надо о том решении, что ты якобы приняла за нас двоих. Тебе так было удобней, всего-навсего, - он запустил руки в волосы Адель, повёл вниз, распутывая длинные свалявшиеся пряди, некогда шёлковые и лёгкие. Долгим, длящимся контактом, привычкой, въевшейся в плоть. - Я очень зол, но понимаю. На твоём месте я тоже использовал бы все имеющиеся возможности, дарованные телепатией.
Он убрал тёмную вьющуюся прядку с шеи Адель и приложил инъектор к голубой подрагивающей жилке.
- Но сейчас возможность есть уже у меня.
Лёгкое нажатие пальца, почти неразличимый щелчок. Препарат начал свой стремительный бег по венам Адель. Грейдон продолжал её обнимать и гладить по спине, ловя усиливающиеся судороги, всё больше напоминающие пляску Святого Витта.
Она действительно помогла ему.
Криду было сложно представить себе цели помимо усиления своих позиций, завоевания власти или утоления жажды мести, но, когда об этом говорила Пташка, он верил. В конце концов, он всегда считал её странной. Такая могла бы найти сына своего союзника, пусть даже тот был видным политиком и лидером антимутантской партии, просто чтобы узнать его получше.
Наверное, могла. Если не соврала в самом начале.
И, наверное, она могла действительно привязаться к нему.
Так хотелось верить, что не он один был дураком, считая, что встречается с удивительной девушкой и даже счастлив с ней. Это было даже легко.
В конце концов, при желании Пташка могла управлять им по-другому. Не помогая. Не улыбаясь тепло, не проводя вместе с ним время, не деля постель. Он бы всё равно исполнял её приказы, послушный, как может быть послушен лишь инструмент.
- Ты столько лет жила в моей голове, переставляя всё, как вздумается. Не верю, что ты не поняла, какой я мстительный ублюдок. Я так просто тебя не отпущу, пусть ты хоть сто раз перестанешь быть телепатом.
Адель не хотела пиццы, хотела умереть и погружалась в новое мучительное путешествие по оборотной стороне своего разума. Грейдон держал её тем нежней, чем сильней её трясло. И ненависти в нём было больше, чем мяса или костей.
Если бы он захотел, то доверился бы ей снова, теперь зная о том, что она делала с его сознанием. И завоевал бы её, по-настоящему, не снисхождением к полезному орудию, не жалостью к тому, кто на твоих глазах потерял всё и возненавидел себя. Как женщину.
Он мог бы, до невозможности упрямый сукин сын. Человек, сделавший своей жизненной целью уничтожение бессмертных, казалось бы, несопоставимых с ним по силе монстров. Приютский мальчишка, выродок выродков, который чуть не стал Президентом США и самым худшим кошмаром для всех мутантов.
Он давно привык прыгать выше головы и крушить поставленные перед ним границы, он смог бы.
Но нужно было захотеть. И научиться прощать.[AVA]http://s8.hostingkartinok.com/uploads/images/2015/12/e7d424119f9036d6273b3a7581e6c0ea.jpg[/AVA]

Отредактировано Graydon Creed (2016-01-03 23:27:52)