"...нет, нет, нет и еще раз нет! Я сказал, что ни на какие танцы ты не пойдешь!"
Шельма во сне вздрогнула и закрутила головой.
"...Ловите пса, ловите, да загоняйте уже! Джонни, кто тебя поставил тут, ты должен был смотреть в оба, а не ворон считать..."
Голова металась по подушке.
"...Если мы возьмем несколько яблок, апельсин и немного пекинской капусты..."
Она отчаянно жмурилась, не просыпаясь, пытаясь проморгаться и прогнать видения прочь.
"...Держи руль, идиот, я постараюсь пристрелить его, пока он не убежал далеко! Проклятый мутант!"
Она резко открыла глаза и рывком села на кровати, стараясь вместе с одеялом на пол скинуть и кошмары, что сменяли друг друга в голове.
- Прочь, прочь! - Девушка схватилась за виски, сжимая ладонями собственный череп, но голоса, что роились и эхом отзывались в ушах уже было не убрать, - Да идите все к черту! - Рявкнула она, словно эти призраки прошлого ее послушаются и заткнуться, рассядутся по лавочкам и больше никогда ни слова не произнесут.
Шельма трясла головой, грешным делом подумывая, что это все можно выцарапать ногтями, если как следует постараться. Паника и отчаяние в одном флаконе - это страшная вещь, особенно, когда нет внешнего источника и не на кого прикрикнуть, чтобы ее мучения прекратились. Каждый день, каждую ночь она сцепляла зубы и надеялась, что это эхо ее мутантского проклятья покинет ее и не будет больше приходить, будить ее чужими разговорами, так громко и отчетливо звучащими в голове, требующими, рыдающими, переговаривающимися между собой. Все люди, все мутанты, которых она когда-либо трогала, чьи силы и воспоминания, чью сущность впитывала в себя хоть на пару минут - все они так и оставались в ее памяти, словно мусор, что задерживался на фильтре. Они забивали ее разум и не желали уходить.
Девушка встала и прошлась по комнате, касаясь холодного пола босыми ногами. Через пару шагов осознала, что ей не хватает воздуха, что в этой ночной панике она практически не дышала и сейчас нужно было хотя бы понюхать уличную влагу и прохладу.
Окно было открыто, комната наполнялась морозом, доносимым с улицы, а Шельма все никак не могла прийти в себя, то и дело вертела головой, прогоняя шепот и успокаиваясь. Пару раз в голову ей приходила идея о том, что лучше бы вообще не ложиться спать, можно устать до такой стадии, что сон придет без картинок и голосов, но она лишь ухмылялась сама себе, осознавая, что ей просто не дадут этого сделать. Даже если и дадут, то ее не сахарный характер превратиться в совершеннейшее дерьмо на фоне усталости. Ее до сих пор не принимают в этом доме полноценно, а прошло уже несколько месяцев. Большая часть студентов, да и взрослых - чего скрывать, боится ее. Остальные просто сторонятся, лишний раз стараясь не подходить близко. Кто знает - что придет этой девчонке на ум? Вдруг она скрытый маньяк и жаждет напиться до пьяна чужой энергией?
Конечно, а как иначе?..
Она глубоко вздохнула и закрыла окно. Не хватало еще ко всему прочему заработать температуру и слечь в кровать не по собственной воле, а по предписанию врачей.
Сил переносить это почти не осталось, нужно было просить помощи, а Анна этого терпеть не могла. Всегда, когда она могла бы справиться сама - она справлялась. Если тяжело, если требует много сил - ей было плевать, но тут она прекрасно понимала, что ее голове требуется вмешательство извне. И не просто вмешательство, а помощь человека, который в таких вопросах соображает получше разного рода психотерапевтов и прочих выворачивателей (или все-таки врачевателей?) тонких материй.
Она накинула халат с длинными рукавами поверх пижамы, напялила легкие перчатки и посмотрела на часы: почти половина шестого утра. Самый сладкий и самый легкий сон должен был по идее прийти именно под утро. И не хотелось прерывать чужие сны, но молоточки, что постукивают обрывками чужих фраз и голосов в ее виски изнутри, не оставляли сейчас выбора.
Тихо, словно воришка, она выглянула в коридор и, не без удивления, отметила полнейшую тишину и пустоту во всех видимых частях коридора. На цыпочках, стараясь лишний раз не шуметь и не скрипеть половицами, она прошла через полздания и замерла на пороге чужой комнаты. Дверь была закрыта и она несколько раз аккуратно постучала костяшками пальцев.
- Профессор? Прошу прощения за то, что так рано, но... Я боюсь, что мне нужна ваша помощь... - начав довольно громко, к концу предложения девушка почти шептала.

Они перешептывались, что-то бубнили, порой переходя на визг. Складывалось впечатление, что личности даже знакомились между собой, становились коммуной, общались, обсуждали что-то. Анна не прислушивалась, хотела вообще не обращать на этой внимание, но когда отвлекалась и вылавливала речь из общего потока, то понимала, что личности продолжают говорить каждая о своем, просто общий гул напоминал беседу. В этом тоже можно было найти крупицу хорошего - помечтать, представить, что там, в ее сознании, люди общаются, как по телефонам, дружат, созваниваются, встречаются. Вдруг - влюбляются?...
Глупости. Бред. Откровенная чушь.
Среди прочих голосов, что бубнили и высказывались, она смогла расслышать голос Профессора и даже покивала головой, будто он смог ее увидеть за дверью. Ей было жутко неудобно и откровенно стыдно,что пришлось разбудить Чарльза так рано, но наверняка он сможет понять такую необходимость и не будет сердиться на нее за это. Иначе уже было невозможно терпеть и пару часов до рассвета могли бы просто вымотать ее до сумасшествия. У каждого есть свои пределы, свои пики, преодолевая которые организм начинает сдаваться. Мутант ты, или обычный человек... Нету непобедимых, уж она-то знала. Можно держать себя в состоянии высшей точки напряжения, можно жить на голых инстинктах, отключая разум и продолжая работать, как робот - но долго ли? Тот греческий воин пробежал расстояние до Афин и умер, достигнув цели. Молодец, что сказать - сплошные инстинкты. Ей же умирать никак не хотелось, да и сойти с ума в возрасте неполных семнадцати лет - перспектива так себе.
Дверь открылась перед ней и Анна-Мари, перебарывая робость, вошла в комнату. Она никогда никого не боялась, никогда никого не стеснялась и могла ответить кому угодно. Но перед новым наставником робела, понимая, что ее черепушка в сравнении с мозгом Профессора, его опытом, его мудростью - просто ничто. В этой комнате она не умнее воробья, что замышляет оттаскать кота за усы.
- Спасибо, - улыбнулась она и вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. Послушно прошла дальше и остановилась, - Да нет, я не замерзла, - она пожала плечами, - укутана по самые уши - тут не до простуд, - Шельма храбрилась, но, видимо, облитое морозом лицо выдавало ее, - Но если это нужно, вы мне только покажите, как его разжечь, а то мне как-то не доводилось делать этого раньше...
Видимо, камин уже и не требовался, предлог для начала разговора, уж она понимала, что наскоком общаться всегда сложнее, некоторые люди любят долгие вступления.
Она забрала стакан с водой и присела на краешек кресла, что стоял в комнате. "В ногах правды нет", - промелькнуло в голове. Да она уже и не понимала, кто говорит: ее собственный голос разума или чей-то еще. В одном только она могла сейчас согласиться - это было верно подмеченный момент. Коленки у южанки дрожали редко, виды монстров, врагов, людей, вооруженных по зубы ее не пугали. Чего только не бывало, с кем только не сталкивалась она по своей воле или по воле приемной матери. А вот показать свою слабость - это было настоящим испытанием силы воли. Испытанием, от которого уже было не убежать.
- Помогите мне, Профессор, - она не могла говорить громко, сжимала зубы, стараясь не расплакаться от собственной беспомощности, - Это голоса, эти люди, они... сведут меня с ума... - сделала глоток воды и наконец-то посмотрела в глаза Ксавье, - каждый раз, как я кого-то касаюсь, каждый раз, как человек передает мне частицу своей энергии и способностей, они... Они словно остаются в моей голове. Способности уходят, знания уходят, но их воспоминания, их эмоции, их... Голоса, - последнее слово давалось тяжело, но надо было продолжать, - Они здесь, они в моей голове, я слышу их все время, я не понимаю, что они от меня хотят. Я уже путаюсь, где мой разум, а где - не мой, все смешивается в клубок, который мне не распутать...