Вернулся Громовержец, когда солнце клонилось к закату. Он застал Архангела, Сатану и брата активно спорящими о правдивости скандинавских мифов. Благо, Лофт подсуетился, и настолько красочно изобразил иллюзию сидящего рядом с ними Одинсона, пьющего, и даже поддерживающего разговор, что вряд ли кто-то догадался. Ибо не было никаких погрешностей в искреннности разговора. А предмет оного был - мифы, как ни странно. Мол, правда ли, что мёд поэзии Асы получили именно благодаря Одину, в обличии орла принесшему в клюве оный богам, почему у Хеймдалля девять матерей и правда ли это, переодевался ли Тор в платье, дабы вернуть свой молот, почему в мифах он женат на Сиф, да и Локи тоже женат, а в реальности - нет, сколько правды в опере Вагнера, как был создан мир, есть ли предел сил Тора и магии Локи, почему никто не может поднять Мьёлльнир, может ли Локи принять обличье женщины, волка, змеи, осы и так далее, как попасть в Вальгаллу, но еще живым, ну и конечно же, вопросы касательно детей Локи. И так далее, и тому подобное. И как ни странно, его брат как мог, терпеливо отвечал на многое. Не на все, конечно. Пусть и Тор со стороны видел оное как учителя и маленьких детишек, но он знал брата тысячелетиями, посему только ему был виден этот факт. Все вновь пили, и даже Локи потягивал вино из красиво сделанного кубка. Еще бы ему не пить, при таких-то расспросах. Молча обведя всех взглядом, он даже чутка улыбнулся, и сразу направился к бочке с выпивкой, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд Лофта. Конечно, он заметил. Конечно, он знал, куда летал Громовержец, и как вернулся обратно. Это же Локи, в конце концов. Посему спустя недолгое время, Трикстер улучил момент, и присел подле Громовержца, пребывающего в раздумиях и бухающего так, словно бы без алкоголя он тот час же помрет. И задал вопрос. Всего один. Однако лучше бы он разразился целой тирадой. Ибо Лодур СЛИШКОМ ХОРОШО знал, как важно было для Громовержца то, без чего он вернулся.
- Думаешь, это действительно было необходимо?
- Да, брат мой. Так было нужно, и думаю, ты ведаешь же, почему. К тому же... любой план стоит корректировать, как молвил мне когда-то ты. Однако пусть Михаил и Сатана не узнают же об оном раньше времени. Я не ведаю, как на оное они отреагируют.
Потерев пальцами переносицу, Бог Обмана лишь хмыкнул.
- Знаешь, если есть в этом мире, что-то неизменное, так это ты, приносящий себя в жертву во имя спасения чего-либо. Отец так и не научил тебя тому, что будущему царю не следует жертвовать собой, а позволить делать это подчиненным?
Ответа на этот вопрос Лофт так и не получил. Ну, если не считать ответом вливание в себя очередной порции алкоголя. Трикстер вздохнул. Ему действительно хотелось приободрить брата. Вот только он забыл, как это делать. Слишком много времени прошло.
Естественно, Донар был уверен в своей правоте. Опять включил “режим барана”, всплыла в мозгу Локи фраза из их далекого детства. Лоуфейсон лишь слегка улыбнулся, и сказал:
- Я говорил тебе это однажды, но ты наверное уже успел забыть, брат. Ведь столько времени прошло. Знаешь, я ведь тогда очень долго думал о том, каким образом Мьёлльнир определяет достойного? Ну, представь - какой силы должно быть подобное заклинание? Поверь мне, я в этом немного разбираюсь, даже для отца это очень сложно - Трикстер встал и взглянул на братца, все еще потребляющего бухло в немыслимых количествах, - и знаешь... я думаю, дело не только в молоте. А также в том, кто его поднимает. Можно придумать много заклинаний, позволяющих обмануть кого-то, но не себя самого. Если ты сам в глубине души понимаешь, что можешь и хочешь быть достойным ради чего-то или кого-то, а не только для себя, молот подчинится тебе. Вот и все. Просто, и одновременно так сложно. Я бы никогда не стал достойным, брат.
Лоуфейсон положил руку Одинсону на плечо и усмехнулся.
- А вот ты - нет. Что бы ты не сделал, что бы не совершил, ты искренне веришь в свою правоту, да еще и действительно пытаешься жертвовать собой, не прося ничего взамен. И куда только делся мой самовлюбленный братишка? Как бы там ни было, а в своем сердце ты найдешь путь к достоинству. А если нет, то я помогу тебе сделать это.
Локи убрал руку с плеча Тора и уже собрался уходить, но обратился к брату еще раз.
- И я не собираюсь прощаться. Ведь мы оба знаем, что еще много будет таких моментов. Много раз ты своими поступками будешь бесить меня, руша все планы своей самоотверженностью. Но иначе это не был бы ты.
Сказав это, Трикстер покинул пирующих, и отправился в оружейную. Лоуфейсону пришла в голову еще одна мысль. Но думать думу нужно было наедине.
Древняя тьма... ради благой цели?
[audio]http://pleer.com/tracks/5812480Qzh8[/audio]
А сам Одинсон в этот момент решил выйти наружу, подставив лицо метели, и попытаться разобраться в буре, что царила в нем. Хоть на пять минут... Но он должен был это сделать.
Готов ли он сам к таким изменениям? Готов ли сделать то, что стоит? Затем он посмотрел на свой топор, с которым он прибыл. Доселе он прятал его под плащом, посему никто не видел Ярнбьёрна... кроме Локи, который явно догадался, с чем вернулся старший брат, и почему он летал за оным. Но главное - Трикстер скорее всего, понял, почему бог вернулся без Мьёлльнира, что явно не было замечено остальными. Уже поздно было что-либо менять... и все же, бог испытывал некое гнетущее, пожирающее изнутри его чувство.
- Скажи мне, брат - тихо сказал он в пустоту - страх ли чувствую я? Обреченность? Правильно ли поступаю я? Ты ведь всегда был мудрей меня. Однако сейчас ты не в силах мне помочь советом... ибо я уже решил все. Посему, пусть даже и не слышишь ты меня, прошу тебя я: будь рядом со мною, брат. И не умирай по-настоящему.
Закрыв глаза, бог начал готовиться к тому, что ему предстояло завтра сделать. Он столетиями не практиковал это, держа оное глубоко в себе, запечатанным за девятью замками и погребенным. Однако ничто не может быть спрятано навечно. И вот, пришло время вновь воспользоваться этим запретным даром. Какова ни была бы плата.
- Бруннхильда... Коли я завтра умру, прошу тебя, как друга, как деву, что крайне дорога мне, и как ту, которую любил когда-то я - не приходи за мной. Я не хочу, дабы ты за мной опять на ту сторону последовала.
Конечно, Тор понимал, что Валькирия его не услышит. Но ему так было легче справиться с тем, что грядет. Посему бог словно бы общался с теми, кто был дорог его сердцу, как будто бы он находились совсем рядом.
- Стивен, друг мой - вновь тихо заговорил Громовержец - я надеюсь, что ты достойно примешь свое бремя, и не сломаешься под гнетом новым бремени же нового, что я посмел на тебя возложить. Я верю в тебя, друже. И я действительно желаю, дабы ты смог понять меня... когда-то.
Когда бог обращался к кому-то, он словно бы отпускал моральные связи с этими людьми. Ему было больно это делать, однако так было нужно. Шаг за шагом, бог продолжал погружаться в состояние некоего транса...
- Отец, мать, прошу вас: Не судите меня за поступок сей. Не осуждайте, и не держите зла. Я не обладаю мудростью твоей же, Один, и добротой сердца твоего, о Гайя, посему я много ошибок в жизни совершил. И коли это будет последней же ошибкой - пусть так, готов я к оному.
Так продолжалось всего лишь несколько минут... Но для Громовержца они проходили, словно годы. И вернувшись, Ас был готов к грядущему. Он возобновил беседу с Михаилом и Сатаной как ни в чем не бывало, вновь начав пить, и обсуждать самые различные темы разговора. Но Архангел увидел в нем уже другую личность. Михаэль знал, что за этим последует. Ибо когда-то он сталкивался с тем, чем мог в последствии стать Сын Одина. И тогда он еле выжил, и то - благодаря случаю слепому. Но главное - то существо изначально не обладало потенциалом и мощью Донара. И где-то на середине крайне оживленной беседы Архангел извинился и покинул застольное место, направившись к Трикстеру. У него был один вопрос. лишь один. И не дай Господь он окажется правым касательно ответа на оный.
Найдя Локив оружейной, Михаэль ничего не сказал. Лишь молча проследовал к одним из лучших образчиков кузнечной мысли Асов, и взяв с мнимым интересом один из мечей, тихо спросил:
- Скажи мне, Бог Обмана... То, что брат твой сделал. Сделал с собой. Это то, чем кажется?
Трикстер, в этот момент чертящий что-то свое на пергаменте, враз остановился. Такой прямоты он не ожидал. Но будь он трижды проклят, если ответит столь же прямо.
- Когда опасность мировая, мой братишка идет на меры... крайние. Как считаешь сам - это ТО, чем кажется, Архангел?
- Прекрати этот факс, Трикстер. - тут глаза архистратига полыхнули золотым светом. О, как в некоторые моменты они с Тором были похожи... пусть и усердно это отрицали. - Сейчас не время для шуток твоих, и обычной лжи. Сейчас вопрос стоит не только о победе над Мидгардом, но и сохранением души одного алкоголика, а также тех, кто будет биться с ним рядом. Но я, к счастью, не принадлежу к вашему пантеончику. Посему недостаточно о нем знаю. И посему я ТРЕБУЮ ответ - он и вправду решил пойти на такие меры? Ведь он всегда думал о других, и о последствиях...
И похоже, Лофт наконец поддался этим уговорам. Отложив свои письмена-чертежи в сторону, он посмотрел на архангела, и тихо, но крайне отчетливо сказал:
- Иногда ради того, что еще может спасено быть, мы жертвуем тем, что дорого нам больше всего. Тем, что является столбом нашего мировоззрения. Тем, что имеет хоть какой-то смысл в нашей жизни. Чтобы друге могли жить дальше. Посему ответ на твой вопрос? Первый Меч Господень - да. И даже больше. Но обсуждать больше это вовсе не стоит. Нам скорей стоит позаботиться о тех кто нам дорог, Архангел... Пока результат отмщения праведного не захлестнул невинных.
И не глядя на собеседника, бог отвел отсутствующий взгляд в сторону. Он не желал сейчас быть участником происходящего. Не сейчас. Слишком рано. Однако Архангел не мог оставаться в стороне, не вмешиваясь. Ринувшись назад к богу и Сатане, он готов был к худшим последствиям... Однако увидел лишь Громовержца, с хмурым видом, распивающим бухло и ведущим неспешную беседу о предстоящей войне, а также - ни о чем. Как могло показаться на первый взгляд. Казалось бы, ничего такого. Однако Михаил слишком долго знал Донара. И никогда раньше в его глазах не было этой эмоции. Обычно Тор своим присутствием дарил окружающим спокойствие, интуитивное понимание защищенности и безопасности. Но сейчас...
Взглянувший в глаза бога тотчас же начинал чувствовать страх. Панический страх. И свою близкую кончину, которой будет предшествовать агония, обещающая длиться вечность. Это уже не был прежний Бог Грома. Первая часть платы древней, жестокой и могущественной стороне Природы. И Ас собирался выплатить долг до конца.
Улучив момент, Михаил ухватил Сатану за локоть, и эдаким жестом явственно потребовав ее внимания, прошипел на ухо:
- Послушай меня, Сатана. Пока не поздно - ОТКАЖИСЬ от участия ты в битве. Ты не знаешь, ЧТО тебя там ждет. К такому еще ты не готова. Именем Господа, даже я к такому не готов. Никто к такому не может быть готовым. Послушай же меня, Тана, хотя бы раз...
Однако девушка отреагировала, как и подобает Дочери Люцифера. Но никогда раньше Михаил не пытался уговорить ее сделать то, что ей так неприятно. Более того - он никогда не умолял ее. Никогда и ни о чем. Кроме сегодняшнего случая. Быть может, он и возымел бы успех... Как вдруг в комнату возвратился Громовержец, держащий новый бочонок выпивки. И Архангел тотчас же замолк. Более того - он неосознанно передвинул Сатану чуть поодаль за себя. Совсем чуть-чуть. Однако это не осталось незамеченным девушкой. Одинсон же, казалось, и вовсе не счел этот жест достойным какого-либо внимания.
- Итак, соратники мои - спустя пару часов на битву мы идем. Посему готовьтесь. Готовьтесь же к тому, что вас ожидает. И готовьтесь убить как можно больше детей Хевена... Желательно, всех их. - с некоей толикой кровавого презрения бросил Громовержец, опрокидывая в себя очередную порцию спиртного. Он даже пил сейчас не так, как раньше. Каждое действие Аса было словно бы наполнено древнейшей жаждой. И чем дальше, тем больше можно было увидеть источник этой неутолимой жажды. Ее смутные очертания начинали приобретать форму... Форму того, чего не должно было существовать в этом мире. В любом мире.
Точка невозврата
[audio]http://pleer.com/tracks/4274302UhEt[/audio]
Когда пришла пора отправляться, четверо соратников собрались возле дверей Гладсбьёрга, и Ас еле слышно попросил Лофта переместить их на место назначения. Ибо по некоторым причинам он был лишен возможности телепортации сквозь молнии. Собственно, он многого был лишен, взамен за нечто новообретенное.
- Дожил, теперь я фактически являюсь бесплатным перевозчиком для ангелов, демонов, и сочувствующих им богов Неслабое такое понижение в карьере после захвата миров, - с усмешкой проговорил Локи. Всего несколько мгновений, пара еле заметных пассов - и вот иллюзия ударившей с неба молнии маскирует телепорт Трикстер, перемещая их квартет в Лондон. И как только они смогли осмотреться... то увидели, что опоздали.
Армия Хевена уже прибыла в Мидгард, и ее ряды пополнялись ежеминутно сквозь открытый портал в полутора милях от их точки прибытия. Даже перед своей смертью Ангел из Хевена умудрилась солгать Тору. Пусть самую малость... Но это уже стоило многих жизней людей, отчаянно пытавшихся хоть как-то противостоять мощи Десятого Мира.
- Занять позиции! Прикрывайте смертных! Брат, обеспечь же им защиту! - сразу заорал бог, после чего взлетел повыше в небо, и тихо продолжил - А мне пора привлечь ихнее внимание.
В Лондоне и так уже шел дождь, но сейчас небо словно бы разверзлось. Пелена дождя существенно утяжеляла крылья Ангелов, однако на оном бог не остановился. Тучи затянули все небо до горизонта... и грянул гром. Гром, которого еще не слышал Туманный Альбион.
От звукового резонанса окна в радиусе мили повылетали из оконных рам, стекла в машинах поразбивались, а приборы солдат-людей, медленно, но верно умиравших от мечей крылатых воительниц, начали барахлить и сгорать. Многие Ангелы, находящиеся в небе, схватились за уши, безуспешно пытаясь сдержать кровотечение, солдаты трясли головами, однако и на этом бог не закончил. Небо озарилось ослепительной вспышкой, и в Ангелов ударили снопы молний. Тем, кого испепелило на месте, еще повезло: остальные тлели заживо, не будучи в силах отразить гнев Громовержца. И Михаил, увидев то, что происходит, понял - сейчас небеса принадлежали только ЕМУ. Только сыну Одина... или тем, во что он постепенно превращался. Каждый, кто посмел посягнуть на вотчину бога, падал в мучительной агонии. И так было с каждым, кто пытался захватить власть над небом - будь то Ангелы, или... или даже люди. Природа не делала исключений ни для кого. Сам Тор не делал исключений ни для кого. Теперь остался последний шаг.
Сняв с себя броню, бог подставил голый торс дождю, и нечеловеческим ревом заорал на мили вокруг:
- Heyrið mig nú, krakki Haven! Í dag munt þú upplifa fullt vald á reiði Ásgarð, og finnst bragðið af blóði á rifið varir! Í dag systir mín, sem tók þig hefna!*
И как только последнее слово слетело с его уст, небо начало изрыгать огненный дождь. Буквально. Ярость Громовержца была настолько сильной, что само небо, вторя своему повелителю, начало вести себя выше законов природы. Глаза Громовержца полыхали молниями, не тускнея, лицо превратилось в звериный оскал, мышцы напряглись, словно камень, вены и жилы вздулись под кожей... и затем он издал нечеловеческий, но звериный рык. Так Бог Грома окончательно поддался боевому безумию.
Лишь Локи и Михаил могли полностью понять, ЧТО сотворил с собой его брат. Ибо они видели такое прежде. Однако Трикстер не видел еще, чтобы брат полностью отдался этому запредельному, но губительному порыву. И Лофт еще раз понял, почему эта боевая техника запрещена в Асгарде. Когда-то давным-давно, ярость Тора завладела Громовержцем настолько, что он чуть было не уничтожил Ётунхейм. Ярость берсеркера была столь сильной в Боге Грома, что Один силой отправил его к Галактусу, дабы успокоить сына. Конечно, Пожиратель Миров справился с задачей, однако и то был весьма сильно ранен. В принципе, все Асы могли использовать это состояние. Но когда ты - олицетворение ярости природы и первозданной, космической бури и шторма - что же, стоит быть готовым к последствиям. Она позволяла увеличивать и без того немалые характеристики Асов в десять раз, постепенно увеличивая оные, однако за это приходилось расплачиваться полнейшей утратой морали, чести и здравого рассудка. Обычно Асы не заходили дальше допустимых норм, но Тор... Тор просто уничтожил оные, с головой окунувшись в океан мощи, ярости и безумия. И затем, Сын Одина был готов начать убивать.
Локи взглянул на Тора, еще парящего в небе. На людей, которые столпились, поодаль ожидая приказа открыть огонь. На Михаила, который уже готов был ринуться в бой, но выжидал момента. На Сатану, которая не ожидала такой реакции Громовержца. И на Ангелов, которые не понимали, кто посмел бросить им вызов, и отнять у них то что казалось бы, их по праву рождения.
- Если тебя вдруг начнут резать на куски, кричи, а если не услышу, - Локи криво усмехнулся, - что ж - значит, не судьба. Вот только помни - лучше оставаться в сознании, несмотря ни на что, и не переступать черту. Ибо, как уже бессмысленно отрицать - один безумец у нас есть. Второй, или точнее, вторая - это явный перебор, Танночка. Так что у нас у всех есть важные причины, чтобы выжить, и остаться собой. Верно, Са...?
Но тут речь Лоуфейсона оборвалась на полуслове. Ибо его старший брат наплевал на всякое понятие тактики, и зравомыслия, о чем заявил на всю кругу. Стремительно ринувшись на землю, ставшую единственным возможным полем боя благодаря безумству природы, Громовержец убил с полсотни Ангелов одним лишь приземлением. И ринулся, словно живой таран, сквозь их ряды, вырезая Ярнбьёрном всех, кто был на его пути. К счастью, и Михаил. и Трикстер успели предупредить оставшихся солдат-смертных - ни в коем случае не приближаться к Громовержцу. Ибо он уже не делает различий "свой-чужой". Все, что он понимает - это язык смерти. И к сожалению, сейчас он ею повелевает.
Начало конца
[audio]http://pleer.com/tracks/9051546V3ko[/audio]
Стремительно ринувшись навстречу новым отрядам войска Хевена, Громовержец разрубил Ярнбьёном надвое нескольких Ангелов, попавшихся ему на пути. Издав звериный рев, он что есть силы запустил свою секиру, вращающуюся в полете, словно вертолетный винт, в гущу войска Хевена, и аж взвыл от удовлетворения, когда увидел, как куски брони, оружия и плоти разлетаются в стороны, щедро орошая британскую землю ангельской кровью и останками. Затем он подпрыгнул в воздух, с размаха ударил в пытающегося проткнуть его копьем Ангела, и вырвал все еще трепыхающееся сердце воительницы с ее спины. Тут он почувствовал несколько тупых ударов по своему позвоночнику, и зарычав, обернулся, но только для того, чтобы запустить уже бездыханным трупом в лучников, поразивших его в область левой лопатки. В этом состоянии оружие Хевена не наносило ожидаемого вреда Громовержцу, его кожа была словно из стали, крепость мышц можно было сравнить с неразрушимостью уру... однако в глазах полыхал огонь безумия. Следом пришел черед небольшого отряда мечников, самонадеянно пытавшихся зарубить Аса. Вырвав руки, держащие мечи у первой воительницы, бог изрубил Ангелов их же оружием на части, после чего вытянул руку, призывая к себе свой топор, и как только рукоять Ярнбьёрна прилетела в его ладонь, ринулся к порталу. Больше крови, больше живых мертвецов, которым он сотрет эту ложь их существования, указав на единственную возможную форму пребывания в мироздании для крылатых отродий - изрубленное мясо.. Увидев, что целая рота Ангелов начинает теснить Михаила, бог, руководствуясь каким-то инстинктом, еще не до конца исчезнувшим средь его ярости, подлетел к ним, и вонзив свой топор в голову одной из них, с утробным ревом голыми руками разорвал надвое следующих семерых, оказавшись с ног до головы забрызганным их кровью. Лишь миг он смотрел на Архангела, который был уже готов к сражению не с силами Десятого Мира, а с тем, кто повел его на битву с Хевеном. Однако Ас только посмотрел на архистратига, выразительно слизал кровь воительниц со своего кулака, явил Михаэлю звериный оскал, и вновь ринулся убивать Ангелов. Вернув себе свою секиру, он вновь устремился к наибольшему скоплению войск Хевена, охваченный жаждой крови. Больше убийств. Больше смерти. Ибо псы Хельхейма всегда голодны. Ибо он голоден. И ничто не может насытить его жажду, которая стает лишь сильнее.
Оказавшись в самом эпицентре сражения, Донар разошелся на полную: он рубил, резал и колол, не обращая никакого внимания на ранения, что получал в процессе этой бойни. Однако магического удара в грудь он как-то не ожидал, посему с взрывом отлетел в ближайшее здание. Ангелы сразу же воспряли духом - они понадеялись, что смогли убить этого безумного берсеркера. И судя по тому, что он не показывался, они решили, что оное им удалось. Но воительницы никак не ожидали, что дом начнет медленно, но верно подниматься в воздух. Тор просто вырывал здание за фундамент. Куски стен осыпались, многоэтажное здание рушилось на глазах, и Ангелов охватило небольшое оцепенение. Этого было достаточно, чтобы внезапно со всей дури садануть оным по большой группе крылатых воительниц. Крики ужаса и отчаяния стихли, уступив место небывалому грохоту и пыли. А следом показался сам Громовержец: его силуэт с полыхающими молниями глазами, искрящимся телом и окровавленным топором медленно, словно по-звериному приближался к войску Хевена. И как только воительницы ринулись в атаку, бог сразу же схватил зенитную установку британских солдат, и держа оную за дуло, начал размахивать ею, словно импровизированной дубиной. Тела Ангелов разлетались во все стороны. Кто-то еще мог подняться, но большинство умирало еще до приземления. Затем запустив оную в портал, бог подорвал импровизированный снаряд снопом молний, и убил еще один отряд, который только-только собирался выходить. И вот он заприметил новую цель: бескрылого Ангела, которая сражалась куда сильнее своих сестер. И куда быстрее. Издав еще один нечеловеческий рев, Донар взлетел в воздух, и с размаху с небывалой скоростью запустил в нее Ярнбьёрном, даже не обратив внимания на то, что попутно убил этим броском еще троих. Секира прошла сквозь воительниц, словно масло. устремляясь к бескрылой цели. Однако оное показалось ему недостаточным: взглянув на небо, бог что-то гаркнул на родном языке, и в его новую цель ударил сноп молний, который мог испепелить бронетранспортер или даже танк. Однако продолжить атаку он не успел: внезапно он почувствовал, как не может удержаться в воздухе, и начал падать на землю. Пробив немалую воронку, бог встал, по-звериному отряхнулся, машинально поймал за горло атакующего его Ангела, и оторвал ей голову, запустив оную в еще одну воительницу, и сломав ей позвоночник мощным броском черепа ее сестры. Недоумевая, почему он больше не может летать, бог, будучи безумным, не мог понять одну простую истину.
Он попросту стал окончательно недостойным.
Однако поразмышлять над его текущим состоянием Тору не дали: в него прилетело с полдесятка ножей, метко брошенных крайне умелой рукой. Взревев от боли, Донар сразу же пустил сноп молний наугад в сторону метателя, призывая свой топор, и намереваясь разорвать на мелкие части этого воина, как вдруг увидел ту самую бескрылую воительницу, направляющуюся к нему с недвусмысленными намерениями.
- Значит, ты выжила - слова бога еле были слышны сквозь его утробный рык - что же, значит, я смогу разрывать тебя на части дольше, хевенское отродье. Твое племя мою сестру забрало! Детоубийцы! Быть может, это была ты?! Али твоя мать?! Не волнуйся, я заберу у тебя всех твоих сородичей, да на глазах твоих, пока ты будешь захлебываться кровью, удушенная собственными кишками!
Ринувшись на Анджелу, Громовержец начал осыпать ее молниями, стремительно сокращая расстояние. Он двигался нечеловечески быстро, словно размытое, ревущее и обезумевшее пятно, и наконец подобрался достаточно близко, дабы нанести удар, который без проблем мог разрубить стену Асгарда, не то, что его противника. Но вместо этого он убил смертного солдата, которого бросила очередная Хевенская воительница как живой щит для их Лидера Охоты. И лишь еще больше рассвирепел. Начав стычку с воительницей, он прорычал:
- Þú fela sig á bak þeim sem eru ekki að berjast aftur?! Reyndu að drepa einn sem er sterkari en þú, þér sneaky tík!**
С каждым ранением, что он получал от Анджелы, он становился лишь злее, быстрее и сильнее, словно бы не замечая, сколько крови он потерял. Донар не чувствовал глубокого пореза по лицу, который чуть было не стоил ему глаза, не чувствовал пробитой печени, продырявленных легких... но когда ему с размаха вонзили топор в сердце, почти что разрубив орган надвое... Вот тут-то Лидера Охоты ждал очень неприятный сюрприз. Громовержец НЕ УМИРАЛ. В состоянии берсеркера, столь глубоком, окончательном и первобытном Сын Одина был практически неубиваем, не ведал усталости и пощады, и с каждым мгновением его жажда крови все больше усиливалась. Однако когда это состояние закончится - он скорее всего умрет от ранений, если не излечится вовремя. А вечно находиться в таком боевом трансе бог не мог - даже у колоссального источника божественной энергии есть свои пределы. А Донар свои запасы энергии сейчас расходовал по максимуму. И к тому же, с каждой секундой пребывания в боевом безумии шанс того, что оно станет... перманентным, увеличивался в геометрической прогрессии. В целом, исход боя зависел или от того, когда Громовержца "отпустит", или когда Анджела сделает серьезную ошибку. Всего одну. Донар чувствовал запах ее крови, слышал, как сбивается ее дыхание из-за ярости, захлёстывающей девушку с головой, как движения становятся все более яростными и неконтролируемыми... а прошло всего несколько минут минут их поединка. Для сына Одина исход боя был очевиден.
Однако Ангелы решили изменить исход боя. Наблюдая, что они, как ни странно, проигрывают (если посчитать сколько уничтожил только сам Одинсон, и к оному добавить количество убитых Лофтом, Сатаной, Михаилом и даже смертными, которым Трикстер смог помочь, наскоро заколдовав некоторое их оружие, то нетрудно догадаться, что Лондон был усеян трупами жителей Хевена. Они, словно дождь, падали с неба, орошая ве вокруг окровавленными перьями. своей кровью, и запахом смерти. И вот наступил момент, когда их солдат осталось крайне мало. У Хевена не стало достаточно боеспособных воинов для захвата хотя бы Британии, и они решили вызвать подкрепление. Зазвучал боевой рог, и в портале вдалеке показался силуэт, похожий на полчища саранчи. Это и было подкрепление. Подкрепление размером немногим больше трети населения Хевена.
Обманутый Трикстер
[audio]http://pleer.com/tracks/6721796ahY7[/audio]
Неизвестно, почему, неизвестно даже, КАК, но Донар, услышав этот сигнал, вдруг вспомнил, что здесь - не его личная вендетта. В его глазах появился проблеск разума и осмысленности.Однако как отлько он начал что-либо осознавать, ег оживотная ярость сразу же начала бороться за свое существование. И Ас понял - времени у него совсем мало.
Улучив момент, он перекатился назад, и со всей дури шарахнул кулаком по земле, вызывая локальное землетрясение в баллов так девять. Спасибо Гайе с ее "дарами". Уже никому не было дела до битвы, все пытались устоять на ногах, и бог, напоследок что есть силы ударив головой в лоб бескрылой воительницы, ринулся к порталу, не до конца понимая, что он может сделать, дабы сдержать это войско. Рубить каждого поодиночке - у него на это уйдут дни, если не недели. Притом толку все равно не будет. В конце концов, он будет один против ЦЕЛОГО МИРА. И вот он краем глаза увидел брата, спешащего к порталу. В памяти обезумевшего Аса сразу всплыла фраза, которая еще не была покрытая туманом войны:
- ...Есть вероятность, что портал будет поддерживать и кто-то со стороны ангелов, в таком случае, если и когда мы это выясним, я пройду на ту сторону и уничтожу его. А ты закроешь точку привязки здесь...
И как только он вспомнил слова Локи, пелена войны начала понемногу угасать в глазах Громовержца. Он начал возвращать свой рассудок. И понял, что собирается сделать Лофт. Он не может этого допустить. Он не потеряет своего брата снова. Только не пока он жив.
В считанные секунды нагнав Трикстера, Громовержец, не церемонясь, сбил его с ног, и придавил куском... асфальта? Стены? Донар не разобрал, не опнля даже, что буквально вырвал кусок несущей стены дома, и шарахнул оным по Трикстеру. Не слушая гневную тираду брата, бог направился к порталу, и лишь у входа в оный увидел трех Ангелов, стоящих в круге, и поддерживающих точку соединения открытой. В руках у них была руна Норн, скорей всего, единственная в Хевене, захваченная еще во время первой войны с Асгардом. Однако они были недосягаемы для дальнего поражения...
Развернувшись к поверженному и матерящемуся на смеси из всех доступных ему языков брату, Тор на несколько мгновений словно бы вновь стал самим собой. Его взгляд потух, он сгорбился от боли и ранений, но все же - он улыбнулся.
- Я верю, что вместе с Михаилом да и Сатаной ты закончишь начатое здесь, брат мой. Но я не дам тебе остаться в Хевене. Али ты считал, что я не ведаю, что сие есть фактически путь в один конец? Нет уж, Локи. Я не потеряю тебя вновь, брат мой. Ты должен жить, и обрести себя в мире своем. И молю же... не держи на меня зла за сей обман, о Трикстер - слегка грустновато улыбнулся Громовержец, и в тот же момент скорчился от боли, сплюнув кровью, и кажется, остатками какого-то своего внутреннего органа. Ярость берсеркера, уже вместе с чем-то, более страшным и древним, отчаянно скреблась наружу, угрожая скорейшей кончиной Асу от неисчислимых ранений, если он вновь не выпустит ее на свободу. Но Тор все еще держался. Еще немного. Еще хотя бы с минуту. - Ведь совершил я оное ради тебя, брат мой. Ради того, дабы ты жил. И лишь одно я попрошу же у тебя напоследок, Локи... вспоминай меня не как соперника, но как брата... брата, совершавшего ошибки. Брата, что всегда верил в тебя. Брата, что всегда тебя любил, как часть своей семьи... Локи Одинсон.
И вот Ас почувствовал. что на поле боя явился еще кто-то. Он почувствовал присутствие некоей части себя... Части, которой он больше не имел прав обладать. Мьёлльнир. И лишь один человек мог прибыть сюда с ним. Что же... Донар знал, что Стивен не удержится. Что он него не послушает. Однако ему предстояло лишь закончить это. Вместе с остальными. Благо, полного ужаса этой войны его друг не узнает.
- Стивен... Прости меня. Прости за это все - еле слышно проговорил Громовержец, впрочем, почему-то зная, что Роджерс его услышит во что бы то ни стало. Даже сквозь весь этот хаос. А затем он увидел Михаила, несущегося к нему сквозь ряды Ангелов, прорубая себе путь сквозь них. как будто бы они были тростником. Архангел был ранен, избит, но куда живее всех живых. Он что-то орал ему, но Ас не слышал. Его разум начинал проигрывать битву с безумием.
- Михаил - еле смог выдать Одинсон - знай же. Я ... я был неправ тогда. И я прошу у тебя прощенья. Прости меня за то, что тогда я совершил. Найди же в себе силы не держать на меня зла.. прошу тебя я.
Услышав Это, Архангел, казалось бы, выронит свой Меч из рук. Такое он никогда не ожидал услышать от Сына Одина. И насколько Первый Меч Господень и Локи знали Тора - а они знали его ОЧЕНЬ ХОРОШО - эти слова были прощальными. Устремившись к Асу с удвоенной силой, архистратиг все же понимал, что не успевает. Лишь на самую малость. Но расстояние было слишком большим.
Улыбнувшись напоследок, бог вновь полыхнул молниями из глаз, возвращаясь в свое предыдущее состояние. Подойдя к порталу вплотную, он на миг задержался, лишь для того, чтобы увидеть, как его брат освободился от куска стены, которым он его придавил, и спешит к нему вместе с Архангелом и пдлетающим Роджерсом, что-то гневно крича с широко распахнутыми глазами. В ответ Громовержец лишь улыбнулся, и довольно прорычал, уже вновь почти теряя рассудок:
- Не глупи же, братец. Ты никогда не мог меня остановить.
И сказав оное, бог ринулся в портал, в считанный миг преодолевая расстояние к магам, поддерживающим портал, и могучим броском разрубил камень Норн, вместе с руками, держащими оный. Все ангелы вмиг обернулись, увидев, что путь домой уже закрыт, но путь из Хевена в Мидгард еще был возможен. Они ринулись к порталу, пытаясь безуспешно пробиться, но лишь влетели в невидимую преграду. Обезумев от отчаяния, они полетели прямо на врага, не особо заботясь о своей сохранности, отчасти надеясь, что будут отмщены прибывающим подкреплением, и отчасти желая забрать с собой как можно больше смертных. Тор краем глаза видел, как Лофт пытается пробиться через портал, но у него ничего не получалось. Сам же портал медленно закрывался. Однако недостаточно быстро, чтобы в Мидгард не поспела еще одна армия.
Перехватив Ярнбьёрн поудобней, бог сплюнул темно-алую кровь, и резко вправил правое плечо ударом рукоятки топора. Затем посмотрев на приближающийся сонм Ангелов, бог лишь прорычал:
- Ну что же, шлюхи вы небесные... Пришла пора узнать вам, на что способен Грома Бог, которому нечего терять!
И сказав оное, Донар ринулся на Ангелов, уже окружающих его в кольцо. И тут ударила молния, сопровождающаяся раскатом грома столь сильной мощи, что оный был слышен даже в Мидгарде сквозь почти закрытый портал. Громовержец дрался насмерть, без надежды на возвращение, и Ангелы понимали оное.
Ни один Ангел не успел прибыть в Мидгард до тех пор, пока портал не закрылся. А упоминанием о Торе служили лишь еле слышные раскаты грома, которые словно бы доносились из другого мира.
***
Итак, вторжение началось. Лоуфейсон прикрыл глаза. Сейчас ему нужно было сосредоточиться. И все равно он слышал, как брат говорил на древнем языке, обещая низвергнуть в Мидгард Ад на земле. Нет, не время ему мешать. Не сейчас. У всех здесь свои задачи. Трикстер развел руки в стороны и перед сражающимися появилась армия Асгарда. Ангелы замедлились, но их командир, кстати, бескрылая, повела своих сестер в атаку. Впрочем, плевать - один только Тор в режиме берсеркера стоил целой армии, а с ними были еще Дочь Люцифера и Первый Меч Господень. Это, знаете ли, давало чуть больше надежды. Но сейчас Локи не мог отвлекаться. Теперь когда брат выиграл ему куда больше, чем несколько минут, бог мог создать поисковое заклинание. Локи обшаривал местность в поисках точки привязки портала ангелов.
- Где же ты? Где?
И тут крик воительниц Хевена вывел Локи из транса. Несколько ангелов прорвало оборону и каким-то чудом умудрилось по воздуху, дарующим смерть всякому, кроме его старшего брата, приземлиться на крыше. Лоуфейсон осмотрел своих противниц пытающихся взять их в полукруг.
- Извините, дамы, но сейчас я немного занят, - проговорил Лауфейсон легко поклонившись крылатым, - так что потанцуйте пока с этими ребятами.
Трикстер коснулся рукой крыши. Энергия разошлась от его ладони, девушки сразу же отступили назад, опасаясь атаки бога, но его целью были не они, а кучи обломков, сваленные на крыше. Они зашевелились, оживая, и вскоре перед Ангелами предстало несколько големов. Предводительница крылатых что-то вскрикнула, но тут же получила энергетический разряд в горло. Сатана явно не дремала, и судя по всему, тоже частично прониклась ситуацией. Неважно, таких стражей и поддержки Хеллстром с головой хватит, чтобы занять напавших, и убить. Локи еще раз обратился к своему поисковому заклинанию. Не забыв при этом прикрыть щитом позиции людей. Был соблазн оставить их как пушечное мясо, получая время на поисковый ритуал. Но Локи почему-то не сделал этого. Впорчем, оптяь же-таки - неважно. Они выполнили свою работу. И наконец, поиски увенчались успехом.
- Вот оно, - Лоуфейсон увидел пылающую руну на стене одного из соседних зданий, - далековато, а я надеялся приберечь этот фокус напоследок.
- леди Хеллстром, я вынужден вас покинуть на пару минут. Не скучайте без меня. И оставьте мне немного. А то ведь брат мой с Михаилом заберут самое веселое - бросил Локи своей союзнице и спрыгнул с крыши. Уже в полете Локи начал меняться. Его тело вытягивалось, мышцы менялись, одежда исчезала, глаза превратились в пылающие огнем глазницы зверя, зубы стали клыками, ногти когтями. Могучий хвост ударил по зазевавшимся Ангелам, дробя их кости, и два крыла, как будто сотканных из тени, подняли в воздух темного зверя. Даже смерть в воздухе, призванная его братом, не могла достаточно сильно навредить Змею. Крикхищника, вышедшего на охоту, прокатился по полю боя. Могучие клыки рвали плоть дев на куски, Локи.... нет, Змей чувствовал их кровь у себя во рту. Эта кровь, эта ярость, эта непередаваемая жажда убийств. Все это захватывало, опьяняло, бросало сущность Лофта в водоворот первобытных инстинктов. И все же, в отличии от Громовержца, пока еще Лоуфейсон был главным. Разум сильнее инстинкта. Так должно біть. Разум всегда должен преобладать над животными позывами. Взгляд Змея прояснился, и зверь сосредоточил всю свою ярость, всю свою силу на атаке в светящуюся руну.
Здание рухнуло.
Портал мигнул.
Но остался открытым.
- Не сработало, мелькнула отчаянная мысль в затухающем сознании, а значит…
Змей зарычал и ринулся на противников. Его когти были подобны мечам, его клыки прокусывали крылья и плоть, он пил кровь, словно жадный вампир. И все же сознание Лоуфейсона затухало, и зверь все больше переставал себя контролировать. Его загнали в воздухе. Его крылья, сотканные из тумана, пробили удары сотен копий. Змей взревел отчаянно, и мотнул хвостом, но Ангелы, наученные горьким опытом, держались на расстоянии. Локи падал, и ему пришлось принять свой собственный облик еще в воздухе. Забавно, но приземлился он не очень далеко от места, где сражалась Сатана.
Обе руки Трикстера были пробиты в нескольких местах. Кровь струйками текла по ним, пропитывая одежду. Лоуфейсон выругался на старинном наречии Асов, и постарался залечить раны, но сил не хватало. Слишком много он потратил сегодня на все эти трюки. Локи стиснул зубы, и раз за разом повторял заученную формулу. Но ничего не происходило. Краем глаза он заметил летящее в него копье. Черт, не успеваю… Вот ща будет больно.
Но огненный шар, пущенные союзницей Трикстера, сжег дотла нападающую. И заклинание исцеления наконец-то подействовало. Локи сжал и разжал кулаки, словно проверяя, способен ли он еще управлять своими конечностями, и отсалютовал девушке.
- Значит, я должен Аду. Как двусмысленно! Что ж, надо бы не забыть расплатиться.
Здесь, так близко к порталу, Лоуфейсону уже не нужно было использовать заклинание, чтобы почувствовать заклинателей, контролирующих проход между мирами. Лофт отер пот с лица и взмахнул рукой, в которой, словно по волшебству, появился меч.
- Что ж, Грамм, давно я не использовал тебя. Позволь же наверстать упущенное - с усмешкой проговорил Трикстер и ринулся вперед к порталу. Локи подрубил ноги нападающего, заблокировал удар второго, энергетическим шариком пробил дыру в третьей. Сейчас все было неважно. Только вперед. Краем глаза Лауфейсон увидел Тора, ринувшегося к нему. Братец что, считает меня одним из Ангелов? но эй, я ведь даже облик женщины не принял! Или же он решил, что я сам не справлюсь? И теории были вполне бы обоснованными, если бы не...
Нагнав брата, Донар привалил не ожидающего такого подвоха Трикстера куском стены, вырванной из ближайшего здания.
- Что… за…. Черт!… - Только и мог сдавленно прохрипеть Бог Обмана. Он видел брата, слышал его слова. Вот только смысл их доходил до него как будто издалека. Мысли путались. А потом до него дошло.
- Нет... Нет, Тор! Стой! Да стой же, идиот-молотобоец, придурок оглашенный! У меня больше шансов вернуться, ты этого не понимаешь, что ли?! Хоть раз, хоть раз в жизни выключи режим барана! Мне не нужна твоя жертвенность! Я не принимаю ее, слышишь?! Слышишь?!!..
Но, естественно, Донара это не остановило. Когда его брат что-то решил - тут уже ничего не сделаешь. Он прислушивался к советам других, в особенности - Лофта, но если он что-то вбил себе в голову - он был непоколебим. И перед глазами Тркстера вновь предстала картина, которой никогда не было.
Локи, опустившийся на колено около бездыханного, изрубленного Бога Грома. Воспоминания были столь яркими... А ведь этого никогда не было.
Не хочу.
Кусок стены, словно пушинка, полетел в сторону. Меч снова был в руках у бога.
- Не допущу.
И все же он не успевал, не успевал всего на долю мгновения. Но не успевал, как и Михаил, несущийся, словно бронепоезд, навстречу Громовержцу. И Грамм, меч, пробивающий все подряд, бессильно отскочил от преграды, разделявшей братьев. А Локи впервые потерял контроль. Это были уже не заклинания, не хитрые обряды. Он вообще забыл обо всем.
- Твою мать, черт. чет, черт! У меня был план! Он бы сработал! Почему ты всегда все портишь?! – еще один бессильный удар кулаком в портал.
- Мне не нужна твоя тупая жертвенность, слышишь?! Я не прошу тебя, я не прощу тебя никогда, достану из-под земли, чтобы плюнуть в твою жертвенную рожу, могучий дурак!
Трикстер сбивал кулаки в кровь о непреодолимую стену портала, и даже Михаил не мог его оттащить оттуда. Но слышал, как Архангел орет, что его брата уже нет, что он - потерян, что это - выбор Тора... Бог Обмана понимал, что Архангел прав. Но он не мог принять эту правду.
И портал закрылся. Локи бессильно опустился на колени, как будто все силы покинули его. Смотря на свои окровавленные руки, Локи тихо сказал:
- Только подожди немного... Только выживи там, упрямый баран. Я найду способ, обещаю. Клянусь всем святым и проклятым, что существует в мироздании, брат... Ты вернешься домой.
Затем, подняв меч с земли, бог встал на ноги, и повернулся к оставшимся силам Хевена. они были отрезаны от своего дома, а значит - уже проиграли. Оставалось только добить их. Ибо раз они сами не желали больше жить - зачем им отказывать в таком желании? К тому же, их бескрылая предводительница все еще представляла нешуточную опасность, пусть даже она была загнанной в угол. Мельком увидев Стивена, держащего столь знакомый Лофту предмет в руке, Трикстер лишь усмехнулся. Да, его брата больше нет. Но его голос все еще звучит в Мидгарде устами смертного. Пожалуй, единственного, кто по-настоящему этого достоин. Даже богам нужна надежда, Даже богам нужно во что-то верить.
И Локи поверил.
* - Услышьте же меня, отродье Хевена! Сегодня вы познаете полную мощь гнева Асгарда, и почувствуете вкус вашей крови на растерзанных губах! Сегодня моя сестра, которую убили вы, будет отомщена!
** - ** - Прикрываешься ты теми, кто отпор дать неспособен? Попробуй же убить того, кто не является беспомощным младенцем, трусливая ты сука!
