[AVA]http://5.firepic.org/5/images/2015-10/11/t3h9exadv6gz.png[/AVA]Когда-то давным-давно (и с другой стороны весьма недавно) он видел ту же несокрушимую девочку, полную силы, но силы – другого рода. Когда она выглядывала из-за конспекта, перехватывая его взгляд, она была средоточием надежды, мягкой, но неукротимой, как горная речушка. Слишком слабая, чтобы всерьез сражаться и набить шишек, слишком упрямая, чтобы отказаться от столь заманчивой перспективы – размозжить свою чудесную головку о первый попавшийся острый обломок скалы. И вот она поднималась из тёмных вод озера, Афродита из пены и щёлочи, нагая, потерянная и удивительно… живая.
Это было приятно осознавать.

Её пламя едва ли ранило тело Эссекса – множество раз испытавшее на себе куда более страшные перемены, оно просто «ускользало» от моментального разрушения. Он представлял собой что-то вроде призрака, мятежный дух прошлого с ненастоящим и недружелюбным лицом, существо, которому бывшая студентка при всём своём желании не могла причинить вреда.
– Тебя зовут Джин, моя дорогая. Джин Грей.
Синистер мягко перехватил её ладонь и накрыл другой рукой, внимательно вглядываясь в изумрудные тёмные глаза напротив. Он не пытался успокаивать или внушать какие бы то ни было мысли, он просто выглядывал в глубине сузившихся зрачков что-то знакомое, что-то, что без телепатического вмешательства сказало бы ему: вот она, та самая девочка, никакое не чудовище из запределья, не доппельгангер и не очередной паршивый клон. Оригинал.
Возможно, это полумистическое «что-то» он и нашёл. Возможно, просто понадеялся найти в грядущем. Натаниэль и сам не был уверен в том, что именно должно было послужить сигналом к действию, а посему в кои-то веки предпочёл положиться на своего самого старого и мстительного врага:  удачу.

– Моё имя ты едва ли вспомнишь, – ах, ну можно же простить старику небольшое лукавство. – Как бы там ни было… нам придётся познакомиться. Снова.
Будь благословенна телепатия, ты упрощаешь жизнь и позволяешь сказать больше, не используя шаткие конструкции слов, прямо и без обиняков, со всеми окрасками и интонациями, которые только желаешь вложить в рассказ. Нет, Синистер не врал – что ему с того вранья. Да, вот он я, молодой профессор с лукавой улыбкой, вот он я, точно такой же, но с лицом чужим; «Ты понимаешь, это для нашей же безопасности»; все события, которые они переживали вместе, трагичные и занимательные, почти по-бытовому приятные сердцу, все они легли сияющим клубком воспоминаний перед разумом Джин Грей. Почти обточенный волнами камешек, молчаливо лежащий под её горячими пальцами.
– Никто больше не причинит тебе вреда.
«Если ты им сама не позволишь». Помнится, давным-давно он говорил то же самое.