Тронный зал был огромным. Сколько именно в нём было метров, никто толком не знал, потому что, как и все помещения дворца, он имел привычку менять свои размеры по мере требований князя лжи, но пяток взрослых драконов влезал в него спокойно, не сталкиваясь друг с другом крыльями. Темные гобелены, - их было пять, по два на противоположных стенах и один - напротив огромных дверных створок -  с которых смотрели лики Всадников, сотканные, как гласили легенды, из жил грешников, трепетали от неуловимого ветра, оживая в мрачном средневековом освещении, которое давали металлические факелы, подвешенные на стенах. На колоннах - их было двенадцать - висели барельефы в виде голов чудовищ, которые никогда даже не могли привидеться человечеству, и глаза этих ужасающих воображение существ были сделаны из драгоценных камней.
На возвышении из девяти ступеней стояли два трона. Долгие миллионы лет Чёрный трон, окутанный облаком первородной тьмы, был единственным, но шестьдесят лет назад дьявол приказал поставить рядом со своим ещё один, на котором нередко спал огромный чёрный кот по кличке Лапа, приходивший насладиться вниманием из личных покоев королевы. Стражники, нервно икая, смотрели, как эта зверюга тринадцати килограммов концентрированной ненависти ко всему живому, которая умудрялась гонять даже адских гончих, урчит, отираясь загривком и щеками об обивку, что пахла нежным розовым запахом Хеллстром. На руках суккуба Лапа превращался в райское создание, и только в его огромных изумрудных глазах блестело обещание жестокого и незамедлительного убийства для любого, кто рискнул бы подойти к его богине ближе, чем на расстояние выстрела. Утренняя Звезда считалась его личной собственностью, и кое-какое исключение этот монстр в кошачьей шкуре был согласен сделать разве что для сатаны-старшего. Остальные предпочитали обходить эту чёртову тварь, выросшую где-то в трущобах Рима, по большой дуге, не попадаясь в его поле зрения.
Сегодня, слава мраку, кота не было, и наряд, вяло перешучиваясь, стоял вполне спокойно. В те моменты, когда не происходил какой-нибудь приём или официальное сборище милой семейной мафии, скромно именовавшейся Адскими Лордами, в тронном зале было спокойно и очень тихо. Заходили сюда редко.
Но вот сегодня-то всем присутствующим повезло.
- Ты тоже это видишь? - с глубоким сомнением в рычащем низком голосе спросил демон пятого ранга Хорс, капитан личной гвардии Князя, сегодня волею судеб занесённый с проверкой в наряд стражи в тронном зале.
Сержант Осмр, демон третьего ранга, могучее длиннорогое существо, которое матушка-Лилит наградила габаритами давно вымершего мамонта и мозгами скромного ёжика, очень задумчиво моргнул. Сомнение в том, что он что-то где-то видел, не входило в основные режимы работы его сознания, а выходить за границы этих параметров солдат не любил - когда в голове шумели мысли, он чувствовал себя неуютно. Мысли надо было думать. Думать было сложно и не особо приятно. Как всякий порядочный сержант, издревле являющийся особым подклассом универсального оружия для каждого командира, Осмр предпочитал, когда за него думает непосредственное начальство. Должна же была от вышестоящих быть какая-то польза.
- Так точно, - пробасил он наконец, перебрасывая в нижнюю левую руку второй топор, а в освободившуюся правую верхнюю укладывая животрепещущего вида длинный кинжал.
- Отставить, - решил капитан, о чём немедленно и сообщил рёвом, который мог бы заставить задуматься о своём явном конструктивном несовершенстве любого льва. - Вы, стадо придурков, отставить, я сказал! Разойтись, мать вашу! Разойтись! Оружие опустить! Окружить и стоять молча! Выполнять!
- Но... - попробовал было возникнуть кто-то из младших офицеров, но, посмотрев в морду Хорса, благоразумно заткнулся, сохранив этим осмысленным поступком себе целой нижнюю челюсть и даже большую часть зубов (парочку ему в качестве воспитательного жеста командир потом всё равно выбил, но это были просто жизненные мелочи).
Мрачно зыркнув на всю гвардию, собравшую ноги, крылья, хвосты и прочие отдельные части чешуйчато-пернатых тел в руки и покорно прикинувшуюся столбиками вокруг силового поля, старший демон обошёл купол по всему периметру, хмыкнул, открыв на мгновение пасть. Язык у него был синий и раздвоенный на конце. Для тех, кто был не в курсе, он мог бы с великим удовольствием запросто продемонстрировать, как двуручный фламберг, выкованный в адском пламени, прорубает любые защитные сооружения - за исключением, может быть, архангельских доспехов, - аки консервную банку, но решил дождаться более понятных выводов. Вытащив из-под нагрудника с выгравированной оскаленной змеиной пастью крошечное серебристое зеркальце, висящее на длинной цепочке, он подышал на его поверхность, отер о запястье и осторожно постучал по его поверхности кончиком когтя.

- Аргх! - взвыла Сатана, в которую мощным махом прилетел драконий хвост, пока она пыталась выпутать свою подвеску из-под ворота рубашки.
Не сумев затормозить от полученного импульса крыльями, девушка рухнула на красный песок, прокатилась по нему, шипя какие-то неразборчивые, но весьма экспрессивные проклятья, и со всего маху впечаталась спиной в кусок гранитной глыбы, торчащий посреди поля. Издав тихий, почти птичий писк, неплохо ломавший горы, молодой ящер - ему от силы-то было триста лет - приземлился рядом и стал тревожно обнюхивать драгоценную хозяйку, порываясь полизать в качестве особого извинения её бледное лицо. Одной рукой отпихивая настойчивую тяжёлую морду, горячую на ощупь, а другой выудив всё-таки цепочку, королева, лежа на спине, поднесла её к глазам и мрачно уставилась в контур, проступавший с той стороны. Хорс видел в основном реликта, то появлявшегося, то снова упрямо выталкиваемого за границу кадра, но по мельканию огненных волос догадался, что дочь дьявола ему внимает изо всех сил, и ему лучше прямо сейчас начать говорить, потому что в противном случае его голова окажется надетой на его же меч.
- Госпожа королева, - длинный язык снова мелькнул над его губами, - сир приказал его не беспокоить...
- Ну я знаю, - вяло отбрыкиваясь от прыгающего в панике вокруг неё питомца, буркнула Хеллстром, - он вне зоны доступа, ошивается где-то в соседней звёздной системе. Дела у него. Давай короче.
Вместо ответа капитан повернул зеркало во вне, демонстрируя глазам Утренней Звезды чудесную сцену с куполом посреди зала, в котором стоял с десяток силуэтов...
Людей?
Рыжая почувствовала, как её челюсть натуральным образом устремляется вниз, и спасло её от мощного удара по ногам только то, что тушка суккуба по-прежнему находилась в горизонтальном положении.
Люди? Люди? Люди в тронном зале Чёрного Дворца?
Что?!
- Это какого... - задохнулась она в попытке выразить всё то, что сейчас думает про стражу, про дворец, про человечество и лично про Хорса, но тот благоразумно завопил, что он понятия не имеет, что вообще происходит, и поэтому сразу начал искать её.
Тана осмыслила эту постановку вопроса и решила, что всё равно это какая-то феерия. Может быть, кто-то из старших демонов решил пошутить в отсутствие Люцифера? В принципе, бывало всякое, но на искушенный взгляд королевы это был слишком уж сложный многоходовый интригующий вариант; можно было обойтись более простыми вещами. Да и профит, как ни крути, был весьма сомнительный.
Шикнув на дракона, плюхнувшегося в песок на задницу и трагично взиравшего на неё глазами цвета расплавленного золота, девушка перекатилась на живот, встряхнула крыльями и без всякого перехода взмыла вверх, на ходу торопливо представляя, как её обугленная и подплавленная дыханием зверя одежда превращается в подобающие княжескому титулу облачения. Сапоги стали изящными лодочками на высокой шпильке, подранные грязные джинсы обернулись шёлковым вечерним платьем, чёрным настолько, насколько может вообще быть темна беззвездная ночь, и только ледяной венец остался собой, серебристым контуром короны в огневеющих волосах.
Спустя секунду она, разлетевшись на осколки, возникла из ничего посреди зала, скрестив тонкие руки на талии. На запястьях у неё сверкали широкие браслеты с символами елохианского алфавита.
- Все вон, - Сатана взглядом указала на распахнутые двустворчатые ворота из кованого воронённого железа, затрепетавшие от этого мрачного внимания и даже явно подумывавшие сейчас начать плавиться, и голос её, хоть и быть тих, как рокот ручья, было слышно в самом дальнем углу, - считаю до трёх, четыре уже было! Вон!
Стража не заставила себя ждать, и в течение двух с половиной миллисекунд их не было нигде на обозримом расстоянии. Даже Хорс, который счёл, что очень легко отделался, стремительно испарился в неизвестности. Суккуб резко повела ладонью, заставляя двери захлопнуться, и молча, постукивая металлическими набойками по чёрной кладке, пошла к своему трону. Огромные крылья кончиками скользили по полу, но они исчезли, обернувшись в крой шлейфа её платья, как только рыжая резко развернулась, чтобы сесть.
Её трон был меньше, чем тот, который в совсем уж безнадёжных ситуациях занимал сатана; изящный и лёгкий, с отлитым из серебристого металла драконом, что расправил крылья на спинке, он стоял на возвышении по левую руку от княжеского. В том, как Хеллстром сидела в нём, положив на широкие подлокотники белоснежные руки, чувствовалась не только сила привычки, но и чудовищная тяжесть её крови, тянущаяся из начала веков, когда свет в глазах одного слишком гордого архангела обернулся мраком. На круто изогнутых рогах цвета слоновой кости блестели блики от зажёгшихся по стенам факелов.
- Ну, - саркастично произнесла королева, глядя на людей малахитовыми глазами, радужка которых по краю подёрнулась тревожным алым сиянием, будто бы раскалённой проволокой. - Добро пожаловать в Ад, дорогие гости.

Вопросу королева не удивилась вовсе. Это чувство вообще никогда не было включено в базовые характеристики её личности, а после полувека на Чёрном троне она и вовсе потеряла возможность как-нибудь реагировать на происходящее. К тому же проблема, в общем-то, была не нова. Большая часть душ, попадающих сюда и в жизни отличавшаяся каким-нибудь сильно высоким положением, была всегда отчего-то свято уверена в своей неприкосновенности, из-за чего долго не могла поверить в то, что это действительно остановка не с Эдемом и добрым Боженькой, а вполне себе Геенна с радостно перемигивающимися чертями. Этим приходилось доносить мысль о направлении вселенского экспресса, который их сюда доставил, несколько раз, иногда - несколько сотен, пока они наконец не начинали осознавать масштаб трагедии, из которого следовало, что от дьявола - в отличие от судей, прокуроров и всяких совсем скучных копов - не откупишься деньгами, которые тут вообще никому не сдались.
Суккуб вежливо улыбнулась, обнажая белоснежные ровные зубы.
- В Ад. Сюда попадают все грешники любых разумных рас из всех монотеистических религий, а так же те, кто не верит вообще ни во что, потому что у нас места - неограниченное количество, - очень спокойно и даже местами доброжелательно объяснила Хеллстром. - Вы наверняка должны были слышать про Преисподнюю, потому что вы, похоже, с Земли, а там Иегова довольно давно оставил следы своего существования. Меня зовут Сатана, дочь Люцифера, и я - правящая королева этой милой шарашкиной конторы.
Темнокожая женщина нервничала, Хеллстром остро ощущала запах её ауры, но держалась вполне достойно, чем немедленно заслужила себе сто очков уважения в глазах демона. Не так много людей попадают в Нижний мир случайно, а после осознания своего места пребывания остаются в здравом уме и трезвой памяти. Те, кого Хеллстром видела до этого, в основном катались по полу и бились в истерике, чем сильно её раздражали. Чуть прищурившись, суккуб внимательно осмотрела всю компанию, пройдясь малахитовым мягким взглядом по напряжённым лицам, и пришла к выводу, что это ученики со своим преподавателем. Непонятно, правда, откуда в школе такие удивительные дамы - на душе светловолосой девушка чувствовала странные следы, похожие на отметины языческого бога, но, с другой стороны, на третьей от Солнца планете кто только не ошивается. Один Тор вон чего стоит - почему бы и Африке временами не будить собственных лоа, водящихся там в большом количестве, и не кидаться ими в мимопробегающие подходящие кандидатуры?
Тана чуть заметно расслабилась. Официальная часть миновала, убивать во избежание нервных выходок никого не пришлось, так что можно было считать, что всё в порядке. Более-менее. Насколько это возможно в столь оригинальной ситуации, но чего только рыжая не успела повидать за свою бурную и такую увлекательную жизнь. Вздохнув и потерев тонкими пальцами переносицу, она очень убедительно представила, как через пару недель сбежит отсюда обратно и сделает что-нибудь безумное и весёлое, и на душе сразу стало как-то легче.
И приятнее. Можно было осмысливать происходящее дальше.
Мерцающие глаза смотрели на женщину у подножия трона, переместившись куда-то на уровень груди или чуть выше, на впадинку между ключицами. Там золотистой песчинкой мерцала суть человека, самое ценное, что дала смертным Вселенная, сверкая и переливаясь тысячами искорок.
- Лично Вы - едва ли, хотя это всегда можно быстро исправить. Но пока Ваша душа на большую часть искупила свои грехи добром и после смерти, скорее всего, попадёт в Чистилище. Мне бы тоже очень хотелось узнать, что вы здесь делаете, - кивнула Сатана. - Более того, мне бы очень хотелось узнать, как вы вообще сюда попали - сами понимаете, живые гости у нас тут... Как бы... Не в почёте и вообще не слишком часто бывают. Последние лет так шестьсот, думаю, не встречались, если не больше. Ад не рассчитан на пребывание здесь смертных в их физическом виде, климат у нас так себе, да и атмосфера тоже не то, чтобы очень приятная. Как вам удалось заглянуть на наш приятный огонёк? На кучку идиотов, которые по невнятным причинам считают себя сатанистами и мучают кошек, - (по резко ставшему ледяным голосу королевы всем было понятно, что любой, кто посмел обидеть кота, никогда за это не расплатится), - слава мраку, вы не похожи, так что, абсолютно уверена, вы сюда не собирались.

Подняв голову, демон несколько секунд смотрела на темнокожую женщину, потом быстро пошевелила пальцами. Порез на руке у той вспыхнул тусклым красноватым свечением и исчез вовсе, как будто бы его и не было, не оставив ни следа, ни даже кровоподтёков; несмотря на то, что в реальном мире Хеллстром практически не умела исцелять, хотя и была прекрасной ведьмой, и едва ли смогла бы провернуть тот же фокус с такой лёгкостью, в родном измерении её власть над физическими телами была огромна. Взглядом заставив камешек подняться с ладони преподавательницы и приманив к себе, королева внимательно осмотрела его со всех сторон, повертела в пальцах, погладила тёмные символы, затянутые илом и оттого почти неразличимые, мрачно фыркнула.
Ну конечно.
Когда дьяволу было скучно, он начинал искать способ развлечься - скучно же дьяволу бывало перманентно, что характерно для существа, которому миллиарды лет. А что может быть веселее, чем выдернуть себе из верхнего мира парочку-другую наложниц, составляющих здоровое разнообразие его гарему исключительно адского происхождения? О том, что потом кому-то придётся разгребать дела давно минувших дней, Люцифер обычно не сильно задумывался: не княжеское это дело, в общем-то, всегда можно найти достаточно несчастное существо, на которое удастся свалить эту высокую миссию. Тряхнув головой, рыжая подкинула артефакт в воздух, и тот исчез где-то под потолком, так и не вернувшись обратно.
- Как бы вам так сказать, - Тана вздохнула, складывая руки на коленях, и очень глубокомысленно посмотрела вдаль. - Дело в том, что Ад вообще не предполагает того, что из него уходят смертные, поэтому выходов здесь как бы нет. То есть мой дом, конечно, напоминает проходной двор, потому что сюда то Пан заскакивает, то драконы влетают, то кавалерия в лице Всадников почти в полном составе, но вот насчёт того, чтобы отсюда можно было вытащить людей... Из Аида, где порядки сильно попроще, и то просто так не выйдешь, у нас же куда хуже. Преисподняя - тюрьма очень строгого режима, в которой не предусмотрен режим амнистии, да и ваша находка изначально - билет в один конец. Мне нужно подумать.
Это было тоскливым заявлением, потому что для того, чтобы думать о проклятых вещах тысячелетней давности, всегда приходилось запасаться недюжинным терпением, которое по определению не было сильной стороной Хеллстром. Она была слишком импульсивна для таких утомительных процессов, но свалить эту увлекательную логическую задачу ни на кого явно не получалось. Сатана-старший предусмотрительно находился вне зоны доступа.
- Это во Дворце. В большей части Ада просто нет воздуха - демонам не требуется дышать. Кое-где, в прочем, воздух есть, но он не содержит в себе кислорода. Я могу накинуть купол, конечно, но большинство моих подданных не станет заботиться о таких мелочах. Ошибаетесь, - поморщилась девушка, потерла длинными пальцами пальцами переносицу. - Сатанисты - по крайней мере та их часть, которая наиболее упорота, - стараются исключительно ради себя, повышая себе самооценку. Был у нас один адекватный представитель, господин Ла-Вей, но он большим успехом в широких массах не обзавёлся, потому что его книги пытаются заставить размышлять о вечном, а большая часть живых такого не любит. Рядом с тем, что делают эти придурки, гордо именующие себя жрецами тьмы, мы даже и не стояли. Вообще, откровенно говоря, мы в фантазии уступаем всем смертным цивилизациям, а людям - особенно сильно. Вы успели навыдумывать столько всего увлекательного, что нам остаётся только молчать в сторонке.
Побарабанив пальцами по подлокотнику - на безымянном тускло и холодно сияло кольцо с гравировкой драконьей головы, во все века узнаваемый символ князя тьмы, - Утренняя Звезда явно пришла к выводу, что это представление затягивается на неопределённый срок, поэтому его придётся переносить куда-нибудь в более удобные декорации. Несмотря на возложённое на неё неумолимой силой отцовского духа обязательство хотя бы изображать достойную правительницу всего этого зоопарка, сама девушка предпочитала более уютную обстановку вокруг, потому что беспокойные взгляды монстров с колонн беспокоили её воображение и будили Василиска. Общаться же с архидемоном внутри собственной головы Тана не любила - это отдавало явным признаком шизофрении, причём куда большей, чем она обычно могла себе позволить.
Подумав ещё немного, княжна кивнула сама себе и решила, что пора переезжать. Размышлять о тонких материях, в которых фигурировали множественные нецензурные эпитеты, в окружении любимых котов было значительно приятнее.
- Идите за мной.
Встав с трона, Хеллстром, не шагая даже, а скользя над чёрным полом, пошла к мгновенно возникшим из ниоткуда дверям в огромном гобелене, жестом не то предложив, не то просто безальтернативно велев людям следовать за ней. Стук высоких металлических каблуков гулко отдавался в стенах огромного замка, и было в нём что-то мерное и тяжёлое, словно вода, что по капле срывается со свода пещеры и разбивается об озёрную гладь. Мерцающие дьявольским огнём рыжие волосы суккуба были маяком не хуже факелов, что мгновенно вспыхивали, стоило ей пройти мимо, а девушка всё шла и шла, мимо кованных и деревянных створок, мимо огромных картин, с которых смотрели тяжёлые лики высших демонов, облачённых в доспехи с их гербами.
Покои королевы встретили гостей густым мягким розовым запахом, изумрудным цветом обивки мебели, мягким блеском зажжённых свечей и двумя десятками пар кошачьих глаз всех цветов и оттенков. Двери в дальние комнаты были плотно закрыты, но в одном только внешнем зале хватило бы места для того, чтобы принять сотню человек, при этом не чувствуя никаких неудобств от нехватки места. Отеревшись о ноги драгоценной хозяйки загривком и щеками, один из котов, слишком крупный, чтобы быть обычным, и чёрный настолько, что рядом с ним ночь бы показалась яркой, насмешливо сверкнул на гостей озерцами расплавленного золота, перечеркнутыми узким вертикальным зрачком, и с урчанием забрался на руки Сатане. Несколько отрешённо почесывая фамильяра за ухом, демоница жестом предложила всей весёлой студенческой компании рассаживаться в гостиной, обставленной мебелью, за которую - даже за то, чтобы на неё просто посмотреть - любой антиквар отдал бы не только душу, но ещё и любую руку на выбор, а сама отошла к огромному книжному шкафу.
- Я предполагала, что все артефакты той эпохи давно утрачены, - задумчиво произнесла рыжая, щелчком пальцев из ничего материализуя вино и фрукты на столе, стоявшем около мебельного гарнитура. - Угощайтесь. Кто из вас нашёл его и где это было?

Слишком внимательно созерцавшая корешки книг в своём шкафу, рыжая с некоторым трудом заставила себя перестроиться на восприятие чужого голоса, замаячившего поблизости.
- Что? А, да. Конечно, - рассеянно кивнула Сатана и снова щелкнула длинными пальцами.
Поскольку в Аду вино употребляли вместо воды, сама дьяволица с ранних лет только его и помнила, а потому как-то регулярно забывала о том, что в мирах смертных это было, мягко сказать, не принято. В прочем, создавать воду из алкоголя было даже забавно. Михаил тонкость шутки наверняка бы оценил.
- Да отцу, кому ещё. Скучно ему тогда было, - несколько раздражённо ответила Хеллстром. - В конце четырнадцатого века, когда бурным цветом разрослись всякие тёмные ордена, туда отовсюду потянулись жаждущие великих знаний, многие из которых были ведьмами разной степени магической подкованности. Отец всегда испытывал серьёзную такую слабость к женскому полу всех возможных рас, правда, на романы дольше, чем на одну ночь, его никогда не хватало. Артефакт потому и сработал, что Вы - женщина, на мужчину он бы не среагировал вовсе. Но он так долго спал, что прихватил от избытка чувств с собой ещё и Ваших студентов... Мгм.
Княжна явно чувствовала себя не в своей тарелке и вообще была не слишком довольна окружающим миром. Обычно всё было строго наоборот, и это Люциферу приходилось расхлёбывать последствия увлекательной деятельности своей любимой наследницы - сейчас же, поменявшись с дьяволом местами, дочь его не чувствовала никакого морального удовлетворения. Можно, конечно, было бы утешать себя мыслью о том, что при случае будет, что вспомнить отцу тьмы, но тот отличался ещё более горячим нравом, чем суккуб, поэтому эффект от таких замечаний мог быть равен примерно взрыву тысячи солнц, и в результате пришлось бы заново отстраивать половину Преисподней.
- В пруду - это хорошо, - наконец произнесла королева, - пруд мог сохранить следы магии, вода многое помнит и многое уносит. Чёрт, если бы вас порталом выбросило или там искривлением реальности каким-нибудь, я бы вас давно уже всех вернула в верхний мир, но этот артефакт же вообще никаких путей не оставляет... Папа, конечно, знает толк в оригинальных извращениях. Так, хорошо, что ничего хорошего. Выходец, котик, найди мне Пеймона, будь добр. Только пусть своего верблюда где-нибудь оставит.
Потянувшись, без всякого смущения опираясь лапами на воздух, фамильяр зевнул, демонстрируя розовую пасть с белоснежными клыками, отёрся пушистой спинкой о руку хозяйки и стремительно исчез в неизвестности, прыгнув в подрагивающую от света свечи тень.

***

В течение пяти минут Сатана быстро описала отцовскому советнику ситуацию, умудрившись при этом даже не вклеивать непечатные выражения по поводу чьих-то развлечений, которые вечно выходят боком бедной княжне. Несмотря на яростное негодование суккуба, остроскулое узкое лицо мужчины, отдающее какими-то явственными восточными чертами, оставалось совершенно спокойным. Он знал племянницу ещё с тех пор, как рыжая дочь Люцифера, отличавшаяся уже тогда нравом бешеной золотой кошки из африканских джунглей, только появилась в Аду, а это прошло уже больше полувека, так что он имел достаточно времени для того, чтобы ознакомиться с её прекрасным характером. Главное было просто пережить первую вспышку желания испепелить всё вокруг, а дальше уже можно было разговаривать. Иногда даже продуктивно.
- Ну пусть тут остаются, что нам, жалко, что ли. Места уж точно всем хватит. Всё равно всем когда-то умирать, - философски предложил архидемон, рукавом туники любовно протирая широкую полосу металлического браслета на своём запястье. - Могу к себе забрать, например, да и Бегемот не откажется, скучно же одному. Колдовать научим.
Повернув голову, Хеллстром внимательно посмотрела на всех своих гостей, увлеченно пытавшихся определить, что это за странный фрукт тёмно-синего цвета с зеленоватым отблеском на разрезе плотной шкурки и можно ли его есть, но особой радости от перспективы остаться в Аду до конца жизни в их лицах как-то не заметила.
- Я тебе научу, - сумрачно ответила она наконец, скрестив тонкие руки на поясе. - Давай ещё думать.
Маг крякнул.
- Ну давай через озеро выведем, которое на третьем круге, - протянул он наконец, - правда, оно немножко замерзло там опять, черти недоглядели, но растопим, что нам. Сделаем коридор между водой. Должно сработать. Наверное. Я вообще не слышал, чтобы после перемещения камнем крови кто-то отсюда уходил, но попытаться можно...
- Как же меня это всё достало, - тоскливо сообщила королева, ни к кому конкретно не обращаясь, встряхнула на мгновение прорезавшимися и тут же исчезнувшими крыльями. - Мисс Монро, господа студенты, мы попробуем вытащить вас на Землю через озеро, но для этого придётся телепортироваться в Ад. В первые пять секунд вам там будет нечем дышать, пока мы не поднимем воздушный купол. Просто имейте ввиду. Будьте добры, возьмитесь за руки. Спасибо.
В следующую секунду всех гостей личных покоев Сатаны окутал лёгкий туман, а затем они исчезли, как будто их не существовало вовсе. Коты вновь остались в гордом одиночестве - в прочем, нельзя было сказать, чтобы эти гордые самодостаточные животные как-то тосковали от такой перспективы.

Взмах огромными кожистыми крыльями, сильный настолько, что неаккуратно пробегавшего мимо беса подхватило воздушной волной и унесло метров на триста в сторону: с едва слышным свистящим звуком вокруг людей и двух старших демонов, один из которых лениво жевал прихваченный со стола королевы рахат-лукум, восстал воздушный купол. Тут же исчез и неприятный запах серы, и холод, которым тянуло с озера, и даже пыли, которую носило тут незримым ветром из стороны в сторону, порой превращая в лёгкие торнадо, больше не было. Отряхнув руки, Пеймон посмотрел на рыжеволосую девушку, в чьих глазах прорезался хищный тревожный огонёк, вздохнул и кивнул, чтобы мгновение спустя исчезнуть.
Огромная крылатая фигура, не имеющая ничего общего с более-менее человеческим обликом вассала дьявола, зависла надо льдом - и по корке замерзшей воды прошла дрожь, медленно расширявшаяся от самого центра подобно огромному водовороту. Сложив тонкие руки на талии, княжна внимательно наблюдала за происходящим, и те льдины, которые неосторожно прибились было к берегу, под внимательным малахитовым взором превратились в облачко пара, стоило ей лишь моргнуть. На нижних слоях реальности, в доме своём, который добавлял к и без того огромным силам Таны практически безграничную мощь, Хеллстром могла даже не задумываться о таких мелочах - ещё не мысль даже, лишь одно лёгкое мелькание на глубине подсознания превращалось в реальность в ту же секунду, в которую успевало зародиться у неё в голове. Длинные медные волосы пылали в багряном освещении Ада, точно полуночный костёр, и вокруг них, подобно лампаде, вились крошечные алые бабочки, сорвавшиеся с крупного чёрного камня. Девушка даже не обращала на них внимания.

- Моя королева, - голос архидемона был глух и отдавал тихим, неприятным свистом.
- Одну секунду, - взор княжны метнулся к темнокожей женщине и ученикам, столпившимся вокруг неё и во все глаза любопытно смотрящих на разворачивающееся представление. - Мисс Монро, сейчас мы с Пеймоном создадим туннель через воду, он будет находиться от силы в двадцати метрах от берега. Я пойду первой, потому что никто из вас не владеет подобной магией. Когда вы увидите, что я ушла на глубину, ныряйте следом как можно быстрее, чтобы проход не успел захлопнуться раньше. Лучше будет, если лично Вы пойдёте последней, чтобы видеть всех своих... Студентов и чтобы не потерять их из виду. Вода холодная, но она не опасна для живых, поскольку этот холод может заморозить только на души. Следите за мной.
И Сатана исчезла, расколовшись в чёрные клочья тумана так же, как несколько минут назад изящно покинул всё это возвышенное общество Пеймон: к крылатой тяжеловесной фигуре, увенчанной четырьмя огромными рогами, присоединилась ещё одна, лёгкая и хрупкая, с длинными волосами, что флагом гордого замка веяли по ветру. Рыжее их пламя отражалось в спокойной поверхности вод.
- На счёт три? - Спросила она, протягивая руки вперёд.
Демон, прикрыв злые алые глаза, кивнул, и его когтистые ладони встретились с тонкими кистями княжны. В мироздании что-то щёлкнуло.
- Князь будет долго смеяться, - хрипло хохотнул мужчина, - воистину.
- Когда получит сковородкой по голове, - мстительно добавила дочь дьявола.
В их семье всегда были очень сложные отношения, если так можно выразиться про ячейку адского общества, в которой принято хотя бы раз в пару лет убивать друг друга - или убиваться друг о друга, тут как повезёт. В зависимости от приложенной фантазии результаты могли быть крайне разными.
Чёрная воронка, похожая на дыру в никуда, расцвела посреди беспечной глади, и суккуб вздохнула. Она искренне надеялась, что их не размажет по стенкам Межреальности, которая, в общем-то, не очень любила подобные шутки. И если ей, как существу бессмертному по сути своей, это было лишь мелкой досадной неприятностью, то вот хрупкие люди почему-то умирали бесповоротно. Видимо, создававшие смертных боги как-то не задумались, что иногда это бывает как-то весьма не вовремя.

Извернувшись, как кошка, Сатана лёгкой рыбкой вошла в озеро. Дыхание перехватило от ледяной воды, мгновенно обдавшей всё её тело, но девушка, вскинув всевидящие глаза к небу, увидела где-то над толщей воды солнечный диск, отсюда казавшийся тусклым и очень далёким. Получилось. Спустя минуту Хеллстром вынырнула на поверхность: тихо шумели на берегу зелёные деревья. Оставалось надеяться, что и остальные участники увлекательного квеста "вернись домой" не потерялись в пространстве.

Когда студенты выбрались на берег - никто из них не мог с такой лёгкостью проплыть тридцать метров до суши и после задумчиво рассматривать ногти, на которых вроде бы облупился идеально ровный лак, - откашливаясь, отплёвываясь и дыша, как загнанные кони, дьяволица уже успела немного заскучать. Ко времени, когда все они более-менее пришли в себя и начали шушукаться, косясь на рыжую девицу, которая в дневном свете казалась ещё более привлекательной, чем на дне всех миров, королева успела заскучать порядочно и даже подумывала было убраться домой, где следовало начать бурную деятельность в ожидании любимого отца, но что-то её остановило.
Совесть, быть может. Чудеса всё же случаются.

- Все живы? - Спросила Хеллстром, с лёгкой тоской во взгляде осматривая мутантов, которые оживлённо перешёптывались друг с другом.
Ещё бы: такое-то приключение, саму адскую королеву повидали и ушли живыми; не каждый тысячелетний маг, сжевавший тонну манускриптов весьма сомнительного свойства, может похвастаться такими итогами прогулок по чужим мирам, что уж тут говорить о подростках, в силу возраста ещё не осознающих, в какую чертовщину (во всех интригующих смыслах этого слова) им повезло вляпаться. Суккуб потёрла переносицу. Да, пожалуй, затылок князя тьмы прямо-таки напрашивался на встречу с чем-нибудь тяжёлым от рук любимой наследницы - исключительно в качестве уточняющей меры недовольства последней, которая отчего-то не оценила заманчивой перспективы мотаться со смертными по закоулкам вселенной.
- А где мисс Монро? - Вдруг спросил какой-то парень.
Рыжеволосая завертела головой: и в самом деле, тёмнокожей учительницы, как гордая наседка, оберегавшей выводок юных и укушенных опасной болезнью любопытства мутантов, нигде не было видно, равно как и ещё одной девицы, невнятного существа, закутанного в чёрную тряпочку по мусульманскому обычаю. Дьяволица, Аллаху по понятным причинам приходившаяся крайне близкой и однозначной родственницей (внучкой, если уж на то пошло, хотя бедный Яхве открещивался от младого поколения ещё больше, чем от всего Ада, вместе взятого, убедительно прикидываясь веником), крайне веселилась от этих религиозных норм, поскольку точно знала, что Создатель имел ввиду совсем не это, просто кто-то читал первые книги не тем местом, на котором глаза, но молчала. В конце концов, каждый сходит с ума так, как ему угодно.
Королева выругалась: красиво, длинно, на иврите с заманчивой вставкой елохианского. Если бы рядом был Михаил, он бы мог запросто заменить собой факел, воспылав праведным гневом от такого святотатства, но, слава тьме, архангела рядом не маячило, поэтому использовать непечатные выражения прекрасная леди могла в каком угодно виде, не рискуя при этом нарваться на полуторачасовую лекцию о том, что ругательства - это всё от Лукавого.
Кто бы мог подумать, воистину.
- Миз? - Осторожно уточнил ещё один студент, который едва ли понял глобальный смысл всей Таниной любви к человечеству, но догадался по интонациям, что любовь эта очень большая, светлая и практически вечная.
Хеллстром отмахнулась.
- Так, господа студенты, - провозгласила она мрачным тоном, не терпящим даже возможных намёков на перспективу возражений, - вы больше не будете лезть в воду. И вообще сядете где-нибудь в уголочке и будете прикидываться паиньками, потому что влезли в неприятности вы уже достаточно. Не стоит пытаться сломать что-нибудь ещё. А я... Кхм... Поплыву дальше.
И, извернувшись, словно кошка, демон нырнула в воду, мгновенно уйдя на глубину. В отличие от смертных, никакой потребности в воздухе она не испытывала, а потому в поисках следов могла не заботиться такими мелочами, как необходимость всплывать на поверхность; и тонкий серебристый след-запах, тот, который оставляла после себя душа, растянулся сверкающей ниточкой, когда потянувшаяся к нему дочь дьявола представила тысячу искорок, что мчатся по этой леске туда, в сторону женщины, которую взбесившаяся Межреальность выкинула куда-то к чёрту на куличках. Перед глазами поплыло, но Хеллстром не даром славилась своим упрямством: и мир наконец расцвёл бутонами полевых маков, указывая ей путь.
Дальше, дальше, сквозь миллиарды лет и тысячи парсеков, в мир, который стоял на пути между Адом и Землёю...
Здесь тоже была вода.

А помимо воды и затхлого запаха здесь был островок, на котором малахитовые глаза, которые видели в темноте лучше кошачьих, разобрали белоснежные волосы уведённой в неизвестность учительницы; берег в пяти десятках метров; а ещё была очень большая и очень злобная тупая клиновидная морда шарканя, высунувшаяся из пещеры.
- Твою мать, - только и смогла простонать девушка.
Конечно, в Венгрии - кстати, откуда на горизонте вообще возникла Венгрия, и как эта несчастная католическая страна была связана с Америкой? - больше не было ни одного достойного места, в котором вселенная захотела бы продолжить увлекательное знакомство мутантов с адскими реалиями, кроме как пещера подземной твари размером с хорошего такого слоника и характером виверны. Которой, кстати, шаркань и приходился ближайшим родственником, просто из соседнего бестиария.
Замерцав, Сатана в одно мгновение оказалась на берегу; в руке у неё тусклым металлическим отблеском засиял посох, навершие которого было увенчано крупным чёрным камнем, "вплетённым" в ажурную сетку ковки. Перекидываться в дракона демону не хотелось: слишком мало место было для настоящего зверя двенадцати метров в холке, и после этого и без того потрёпанных женщин с убедительной долей вероятности пришлось бы собирать по кусочкам, вытаскивая из-под обвала. Злые алые глаза хищника столкнулись с не менее злыми и насмешливыми очами королевы, подёрнутыми туманом огня родом из Преисподней.

- Только попробуй, - хрипло произнесла рыжая, опуская посох камнем вниз.
Шаркань, вытекая из своего логова, зашипел. Пасть, наполненная треугольными акульими зубами, была весьма убедительна.

Отношения с небесным огнём у королевы исторически не складывались. Видать, сказывалось наследство отцовской крови, тяготеющее всё больше как-то к земле, а не к возвышенному.
Когда рядом начинали вспыхивать молнии, Хеллстром сильно нервничала - приходил в сознание опыт печальной практики, в которой молниями всё больше как-то предпочитал решать конфликты Тор. По понятным причинам божественного происхождения, Донар в этом отношении был куда более опасным противником, и его гром выжигал не только органические формы жизни, но и большую часть магии; и даже, в общем-то, было дело не в том, что у Сатаны были причины не доверять асу. Просто иногда он увлекался, и тогда молнии разрушали не только враждебное волшебство, но ещё и то, что как-то было вполне даже нужным; а это всегда было несколько неприятно. Человек и молнии же вообще стояли в личностном рейтинге дочери Люцифера где-то в первой десятке того, с чем она бы предпочитала не встречаться в закрытом пространстве, вынужденная при этом ещё и плести заклятие на шарканя.
Богу в этой ситуации она бы, пожалуй, была несколько более счастлива, но выбирать не приходилось.

Вообще это всё было лирикой, и подумать о ней следовало сильно позже.
Ящер рыкнул, изогнулся; на месте, куда попала молния женщины, крупная фиалковая чешуя только блестела ярче. Что ему, плоти от плоти хаоса, руки смертной, пусть даже она умеет играть с погодой; мифические создания вообще по большей части чихать хотели и на мутации, и на эту вашу современную науку. Драконов убивали в основном заколдованными мечами, на крайний случай - секирами гномьей работы, тогда как к ухищрениям современности и достижениям эволюции ящеры были в основном равнодушны. В некоторых случаях, получая пинок от какого-нибудь увлёкшегося борца с легендами, они начинали злиться и прицельно плеваться огнём, после чего выяснялись неприятные подробности вроде того, что гранит тоже умеет гореть.
Вообще, говоря откровенно, Сатана предпочла бы встретиться именно с драконом: те, во-первых, были разумны, а во-вторых, наследнице Великого Змея приходились прямыми кровными родственниками, с которыми она легко находила общий язык. Большая же часть их младших собратьев, упёртых чешуйчатых скотов разной степени безумия, обладала характеристиками сверх-технологичного осадного орудия и куриными мозгами. Этот, увы, исключением не был.
Посох резко взмыл вверх.

Ороро умудрилась лишь раззадорить чудище, которое теперь намеревалось сожрать добычу исключительно из соображений "ибо нечего тут размахивать своими клешнями", но устраивать разбор полётов было некогда. Глаза Сатаны, сейчас надвое разделённые узким вертикальным зрачком, обрели цвет огненных рек, подёрнулись дымкою - и волшебство, тревожное, холодное и злое, заструилось вокруг, свиваясь в тени снов и ночные кошмары. Темнота, ставшая вдруг живой, потянулась к княжне, превращаясь в капли дождя и кружа вокруг сияющего камня, точно маленькие планеты вокруг огромного чёрного солнца.
Резко стало холодно.
- Падай вниз! - Крикнула рыжеволосая, мгновенно преображаясь: она снова была демоном, и на голове её сияла корона. - Тебя сорвёт из воздуха моим колдовством! Падай, быстрее!
Через несколько секунд узел, сдерживающий магию, разорвался. Ощущение было таким, будто бы в мироздании на секунду выключили свет, щелкнув великанским выключателем; тусклые огоньки, глаза самой дьяволицы и шарканя, искры от молнии Ороро, против законов физики всё ещё плясавшие на камнях: всё погасло, исчезли и звуки, и само понятие материи. Всё заволокла мгла, густая, похожая на туман и немного влажная на ощупь.
Затем взревел зверь, и свет мгновенно вернулся.

На груди ящера чешуя была вскрыта, точно консервным ножом; обнажалась даже грудная клетка с широкими рёбрами, но крови почему-то не было - края раны были взрезаны, но совершенно бескровны, будто бы их прижгли. Тень, свернувшись в ленту, змейкой просачивалась в этот разрез, и там, где её капли касались плоти, та становилась тёмной, обгоревшей, как уголь. Рептилия заметалась по залу, круша каменный свод, и королева вновь вскинула посох, расправляя одновременно огромные крылья - ей-то ни один булыжник не был страшен, а вот насчёт смертных женщин у суккуба были большие подозрения. Купол, сотканный из пустоты, укутал Ороро и студентку, что всё ещё лежала без сознания.

Отредактировано Satana Hellstrom (2016-03-07 11:09:23)

Для того, чтобы подобрать красивое всеобъемлющее слово к сегодняшнему дню, пришлось бы, откровенно говоря, сильно постараться, потому что Хеллстром, хоть и была образованной девочкой, но явно не настолько, и таких ругательств в её лексиконе прежде не встречалось. Силы, и без того слегка потрёпанные долгосрочным голодом - как-то княжна не охотилась почти три недели, и теперь это ощущалось особенно остро, - таяли слишком стремительно, и рыжеволосая Венера с глазами из адского пламени начинала серьёзно подумывать о том, чтобы перекинуться в настоящее своё я, пусть и не такое очаровательное, зато куда менее зависимое от таких скучных условностей, как архей; но в этот момент темнокожая женщина, которая благоразумно решила послушать королеву, зашептала слова одной старой формулы.
"Да чтоб тебя! Куда ты-то ещё лезешь! Только вот в придачу к этому полоумному динозавру откачивать тебя мне не хватало!" - Мученически подумала Тана, но отвлекаться от плетения колдовства и велеть смертной не лезть под руку ей было совсем уж некуда.
А сила, тягучая, живая, растворённая в крови, была так близко - не возьмёшь, так она всё равно уйдёт в землю, впитается дождём в пустыне и весной прорастёт диковинными травами, что по легендам исполняют желания. И дьяволица потянулась сквозь пространство, зачерпывая растворённую магию полными горстями, стягивая в себя всё, что было, чтобы ни одной драгоценной капли не пропало в углах этого отвратительного логова.
Камень, разбрасывающий искры, потеплел и стал ощутимо ярче. Правая, свободная рука дочери Люцифера сжалась в кулак.
Ну, давай же, проклятое ты ископаемое!

Артефакт стремительно взмыл вновь, расчертив пространство надвое, и Сатана, тяжело дыша, зашипела на языке, что не знаком ни одному смертному, заклятье, вплетавшееся в сеть миров тонкой лентой, стягивающей здесь реальность по усмотрению колдуньи. Тьма налилась жутковатой, тревожной силой, вспыхнула изнутри тысячами искр и вдруг взвыла, словно зверь перед решающим броском. Заревел и шаркань, отчаянным, захлёбывающимся криком, запрокидывая голову назад и распахивая крылья, которые ударились о каменные стены; что-то сломалось внутри мироздания, хрустнуло, и ящер, вдруг, словно игрушечный, повалился на бок, захрипел - и затих, раскрыв окрасившуюся чёрной сажей пасть. Глаза его, вспыхнув последний раз, на мгновение расширились, а потом погасли, потеряв свою искристую суть существа, чьей сутью был огонь.
Обеими руками оперевшись о посох, Хеллстром стояла посреди полуразрушенной пещеры и смотрела на умершего зверя пустым, ничего не выражающим взглядом; если всмотреться, можно было ощутить, будто бы девушка находится совсем не здесь, а где-то далеко, невыносимо далеко от этого места. Только спустя добрые десять минут она наконец будто бы очнулась, резко повела лопатками, принимая вновь человеческую форму и сбрасывая рога, как ненужный более костюм, и побрела к острову, не особо утруждая себя тем, чтобы соответствовать законам физики - по воде она просто прошла, не оставляя за собою даже ряби. Для двух третей человечества это могло бы считаться чудом, но для тех, кто носил в своей крови отпечаток света Его, это было лишь наиболее простым способом не задумываться о выборе пути своего.
С лёгким шорохом, напоминавшим песнь листвы в ветреный день, исчез купол, защищавший двух смертных женщин от камнепада; каким чудом своды всё же выдержали буйство магии и сумасшедшего по определению шарканя - где вы видели вменяемую дракониду, если на то пошло, - было неизвестно всем богам, но сейчас княжне хотелось думать об этом меньше всего на свете. Держится - и ладно.

- Зря ты это. Я-то не человек, сил во мне побольше вашего, а ты и уплыть могла, - тихо сказала она, садясь рядом с Ороро и вытаскивая из набедренной сумки небольшую плоскую флягу. Открутив крышку, рыжая глотнула сначала сама, потом, поморщившись едва заметно, протянула учительнице: - Выпей. На вкус дрянь та ещё, но силы крови восстанавливает хорошо. И это... Спасибо тебе, ведьма.
С год назад Тана вот так же уже сидела на берегу какой-то безымянной реки; сидела, прислонившись к богу, только тогда она была на месте Монро. Наверное, именно поэтому демон не могла злиться на женщину, пусть королева по причине потрясающе авторитарного воспитания и царских своих замашек до жути не любила самодеятельность; она тоже никогда не могла оставаться в стороне и видеть, что кому-то хуже, чем ей. Именно это чувство всегда гнало суккуба вперёд, не всегда оборачиваясь ей во благо; но именно оно же позволяло её душе успокаиваться после тех поцелуев, что забирали жизни - пусть те и были черны хуже всякой ночи, но всё же смертным всегда давался выбор. Уравновешивая же необходимость собственной охоты, дочь дьявола пыталась зацепиться хотя бы за иллюзию того, что её жизнь не так уж и безнадёжна: где-то тёмное, где-то - белое; где-то была она милостью Божьей, а где-то - Его палачом.
Так и жила, уравновешивая сама себя и метавшись от света к беспробудной тьме.
- С девчонкой-то что? Воды наглоталась или решила, что просто хватит с неё и благополучно отключилась? - Спросила Хеллстром, немного помолчав, кивнула на ученицу в милой чёрной тряпочке, от воды приобретшей несколько потрёпанный вид.